Карьеру Ельцина можно считать в лучшем случае относительным успехом, а в худшем - полным провалом

`Ушел из жизни человек, благодаря которому началась целая эпоха. Родилась новая, демократическая Россия - свободное, открытое миру государство. Государство, в котором власть действительно принадлежит народу`.

Такие слова произнес Владимир Путин в адрес Бориса Ельцина, человека, который выдвинул его на пост президента своей страны. Путин и прав и неправ. У России никогда не было более демократического правителя, чем Ельцин. Однако то, что возникает при его преемнике, - это вовсе не та жизнеспособная демократия, на создание которой многие надеялись. Наследие Ельцина столь же неоднозначно, сколь его буйный характер.

Ельцин принадлежит к небольшому числу лидеров, которые изменили мир. Его имя всегда будет связано с именем Михаила Горбачева, последнего генерального секретаря Коммунистической партии Советского Союза, организации, сыгравшей такую катастрофическую роль в истории XX века. Смелость и харизма Ельцина положили конец как партии, так и самому Советскому Союзу.

Враги не простят ему того, какую роль он сыграл в ликвидации партии, государства и российской империи в 1991 г. Но прожившие большую часть своей жизни в тени `холодной войны` будут всегда ему благодарны. Невозможно забыть, как в дни путча в августе 1991 г. он обращался к народу с брони танка. Так закончилась одна из страшных эпох в истории человечества, в которую деспотизм практически выходил за пределы воображения.

Смелость Ельцина частично объяснялась расчетом. В конце концов, он был аппаратчиком, искушенным в хитросплетениях советской системы. К тому времени он уже заявил о себе в политбюро как о стороннике радикальных реформ, а потом стал первым демократически избранным президентом России. В 1991 г. он выступил против путчистов. Но решения, принятые им, были правильны: история была на его стороне. Он признал, что от Советского Союза осталась одна скорлупа, и у него хватило смелости разбить ее.

Разумеется, Ельцин не знал, что делать с обретенной властью. В этом нет ничего удивительного. Он был слабо подготовлен к ответу на предстоявшие ему политические, экономические и психологические вызовы. Но кто был бы подготовлен лучше? Реформы в России, народ которой чувствовал себя побежденным, неизбежно оказались гораздо сложнее, чем реформы в бывших частях империи, ликовавших по случаю освобождения.

Более того, если бы Ельцин не был тем стереотипно буйным (и при этом любящим выпить) русским, каким он был, то ему бы не хватило смелости бросить вызов системе и победить. Он никогда не понимал в полной мере, что такое демократия и рыночная экономика. Но откуда ему было знать? Однако никогда не забудется, что он не ограничивал свободу слова, отпустил республики бывшего Советского Союза, спорадически поддерживал реформаторов, выиграл президентские выборы 1996 г. и, не в последнюю очередь, то, что он добровольно ушел со своего поста. Более того, несмотря на все свои ошибки, он начал движение к рынку. Он не был ни цивилизованным интеллектуалом, ни утонченным государственным деятелем, но, по чудовищным российским стандартам, он был почти чудом.

Думаю, что история признает его совершившим три огромные ошибки: это война в Чечне, в результате которой спецслужбы заняли центральное место в правительстве; `залоговые аукционы` 1995 г., передавшие огромную долю природных ресурсов России в руки небольшой группы предпринимателей; и выбор Путина в преемники. Эти три ошибки привели к смене курса и отходу от строительства более демократической, либеральной и открытой России. Но их, по крайней мере, можно понять: первая объясняется тем, что россияне опасались распада своей страны, вторая - тем, что возврат к власти коммунистов казался реальным риском, а третья - тем, что Путин казался надежным и безупречным.

Эти ошибки были сделаны не только Ельциным. Запад тоже совершил огромные ошибки. Он слишком мало помогал вначале, когда ситуацию действительно можно было переломить, и слишком много - потом, оттягивая финансовый кризис 1998 г., вину за который справедливо возлагали и на Ельцина и на Запад.

Однако за ошибками Ельцина стояла еще более крупная проблема: слабый контроль над государственной администрацией. В годы его правления она становилась все более коррумпированной, некомпетентной и слабой. Обратная реакция была неминуема. Она приняла традиционно российские формы возрождения сильного государства произвола, не сдерживаемого парламентскими или юридическими ограничениями, существующими в смирном гражданском обществе.

Таким образом, выдающуюся карьеру Ельцина можно считать в лучшем случае относительным успехом, а в худшем - полным провалом. Думаю, что первое определение ближе к истине, чем второе. Сегодняшняя Россия - не то, на создание чего надеялся европейский, да и российский, либерал. Но, несомненно, она гораздо лучше России тридцатилетней давности. В этом большая заслуга Ельцина.

В истории взлетов и падений реформ в России в последние два десятилетия важную роль играют не только политическое руководство и политические идеи. Не менее существенно влияние мировых цен энергоносителей на экономику, которую сталинский социализм сделал страшно неэффективной.

Экономические реформы в Советском Союзе начались при Горбачеве, после падения цен на нефть в 1985 г. Они продолжались при Ельцине и во время первого президентского срока Путина. Им был положен конец, когда взлетели цены на нефть, повысив экспортную выручку, золотовалютный запас и фискальные позиции России. Экономический бум сильно упростил задачу Путину. Например, с 2002 по 2005 гг. ВВП вырос на целых 22 процента. Но, как отмечает Организация экономического сотрудничества и развития в своем последнем докладе о России, `командный ВВП`, при расчете которого к уровню ВВП прибавляется соотношение импортных и экспортных цен (в случае России заметно увеличившееся в последнее время) вырос на 38 процентов.

Сегодня Россия - политически централизованное и коррумпированное нефтегосударство. Пока дела будут обстоять таким образом, реформы не сдвинутся с места, а политическая система останется централизованной и деспотичной. Такой урок преподает не только российский, но и мировой опыт.

В процессе реформ цены на нефть поднялись слишком быстро, и в долгосрочном плане это будет иметь печальные последствия. Падение цен на нефть в 1980-е гг. сделало реформы необходимыми, но их нынешнее повышение придает стабильности режиму Путина. Когда (или если) цены на нефть вновь упадут, новый лидер может осмелиться закончить дело превращения России в современную либеральную экономику, начатое Ельциным. Нам нужно надеяться на такой исход - прежде всего, ради блага самого российского народа. Тогда мы, наконец, сможем с уверенностью сказать, что при Ельцине родилась новая демократическая Россия.