Пугачева откупилась от Киркорова голой женщиной

Как бы далеки и далеко ни были друг от друга бывшие супруги Филипп Киркоров и Алла Пугачева, как бы одна ни выпячивала демонстративно свою "незалежность" от другого, они все равно остаются два сапога пара.

Или - одна сатана, как муж и жена. До сих пор. Настигший в понедельник Филиппа Киркорова 40-й день рождения почти как две капли воды напоминал тем, что происходило (а точнее - не происходило), 58-й день рождения его единственной и многообожаемой женщины Аллы Пугачевой.

Алла тогда, вопреки ожиданиям местного бомонда, скрылась от всех на Лазурном Берегу. О мотивах столь неожиданного шага гадают до сих пор, но главная версия, учитывая, что в поездку вместе с коробками и картонками она прихватила еще и Галкина, сводится к тому, что Примадонна решила позлить бывшего мужа, пишет "Московский Комсомолец".

Филипп заранее оповестил страну, что нынешний день рождения он вообще справлять не будет (мол, у него и так праздников хватает по работе), и пустил слух, что вообще смоется из Москвы, чтобы в грусти и печали побродить по набережным Петербурга. Публика, как и две недели назад в случае с Аллой, напряглась и расстроилась, потому что заранее готовила недешевые подарки, рассчитывая вручить их лично, а заодно и посидеть за праздничным столом.

Даже ближайшей на сегодня подруге и соратнику Фила по европобедам Яне Рудковской, продюсеру Билана, не было сделано исключения. Она так и не добилась личной аудиенции у поп-короля в день его рождения. Хотя поп-король всех банально одурачил и ни в какой Питер не уехал. Он просто заперся в четырех стенах и на двух этажах своей квартиры на Земляном Валу и не казал из дома носу целые сутки. И, кстати, не позвал даже Аллу, то ли мстя за Канны, то ли давая возможность бывшей жене самой "исправиться".

А бывшая жена и впрямь грешна. Не только тем, что демонстративно укатила от него в Канны на свой день рождения, но и тем, к примеру, что умудрилась в прошлый раз поздравить Фила с его собственным праздником только на следующий день, ближе к вечеру. Поэтому, как только куранты пробили 30 апреля, Филя весь на иголках уставился в экран телефона. Немного помолчав, пластиковая коробочка призывно зазвенела. Пугачева выдавила из себя пару дежурных фраз, меланхолично поинтересовалась, "как дела", и, узнав, что Фил будет "целый день дома", ничего не сказала. Обескураженный Филипп продолжал ждать: должна же в конце концов приехать, что ли, подарок привезти?

С утра у парадной Филиппа начали собираться взволнованные фанатки. Они терялись в догадках, где их кумир. Во двор тем временем заезжали грозные иномарки, в том числе с дипломатическими номерами. Из одной понесли в слегка приоткрытую охраной дверь парадной не букет, а целую клумбу "от президента Белоруссии А.Лукашенко", из другой - не менее шикарный и богатый гербарий от бывшего президента Украины Л.Кучмы. И с тем, и с другим нашего соловья связывают многолетние добрые отношения. Позже привезли пышный и экстравагантный, как и его отправительница, букет от Маши Распутиной...

На улице тем временем нарастало волнение. Подозрения, что Филипп все-таки не в Питере, а в двух шагах от страждущей паствы, нарастали и усиливались по мере привозимых и уносимых букетов, свертков, кульков от разных знаменитостей. Затем появился Дима Колдун в сопровождении шведов и греков из команды подготовки артиста к "Евровидению".

Они тоже исчезли в парадной, из которой, слегка удивленные, вышли назад буквально минут через десять. Всем стало ясно, что Филя все-таки в доме, а "легкое удивление" гостей было вызвано тем, как скоротечно прошло поздравление именинника. Они, особенно шведы с греками, и впрямь рассчитывали на сытную посиделку в честь "такого юбилея", а Филя лишь хмуро принял подарки, цветы и мороженое и поспешил выпроводить гостей, сказавшись усталым и больным. Он, кстати, и впрямь простудился: все время сморкался, чихал и пил большие зеленые таблетки.

Только Люся, легендарная "хаускипинг" пугачевского семейства, весь день порывалась "что-нибудь накрыть на стол", но постоянно осаждалась Филом и в итоге лишь пожарила хозяину ближе к вечеру картошки с куриными котлетами - "чтоб с голоду уж совсем не помереть".

Ожидание "главной гостьи" при этом все больше обретало признаки изнуряющей и тягостной паранойи. Вдруг во дворе появился всем знакомый кремовый "Мерседес". Из него появилась пышная золотистая голова. "Алла-а-а-а-а!!!" - чуть было не завопил весь двор, напоминавший к тому времени численностью собравшихся киевский Майдан в лучшие времена "оранжевой революции".

Но вопль захлебнулся в зародыше. Из авто охранники выволокли большую коробку, из которой торчала золотая голова какой-то статуи с большими крыльями. Муза! Это, собственно, и был подарок от бывшей жены бывшему мужу. Как говорят, очень дорогой и антикварный. Не исключено, что выбирался вместе с Галкиным на шопинге в Каннах. Однако довезти подарок до адресата лично у Примадонны не хватило ни времени, ни сил, которые она в тот день изрядно растратила в казино на Пушкинской, просадив в "одноруких бандитов" практически весь день рождения Фила...

Филипп как вкопанный долго разглядывал статую, почти не мигая и с каменным взглядом. Ни единый мускул на лице не выдал его чувств и мыслей (возможно, восторженно-радостных, а возможно, и нет). Но тут снизу взмолилась охрана: "Филипп Бедросович, народу во дворе все прибывает, надо что-то делать!" Он отрешенно прошаркал в гардеробную, но уже через пару минут явился оттуда при полном параде и уже с настоящей королевской статью.

Спустился во двор - народ вразнобой заголосил здравицы. Вытянув руку, словно Ильич (не хватало лишь броневичка), Фил страстно поблагодарил всех, кто пришел, за любовь и верность, сказал, что лучшей награды для себя и не желает, собрал море цветов, раздарил всем "юбилейный" альбом с новейшими хитами, раздал автографы и опять скрылся за дверью парадной.

Спустя полчаса с коробкой "дополнительных" подарков (пластинок и буклетов) к не желавшей расходиться толпе вышла уже верная "Санча Панса" семейства Люся, и, раздавая возбужденным поклонникам сувениры, добродушно пеняла: "Ну что вы тут стоите весь день, мерзнете?! Расходитесь, Филипп уже не выйдет, устал, спать лег..."