Андропов, Черненко и Путин: моральная клоака внутри и вне Кремля сводится к показному могуществу

Предельно осторожное британское правосудие потратило шесть месяцев на то, чтобы прийти к выводу, казавшемуся некоторым очевидным уже 23 ноября, когда в одной из лондонских больниц скончался отравленный радиоактивным полонием-210 бывший агент КГБ Александр Литвиненко.

Прокуратура Великобритании предъявила официальное обвинение в совершенном преступлении прежнему коллеге покойного, бывшему сотруднику спецслужб и нынешнему предпринимателю Андрею Луговому, проживающему в России. Доводы прокуратуры показались настолько весомыми главе Форин Офис Маргарет Беккет (Margaret Beckett), что она незамедлительно встретилась с российским послом в Лондоне, чтобы потребовать полномасштабного сотрудничества Москвы в проведении расследования в отношении подозреваемого в убийстве, включая его возможную экстрадицию.

Режим Владимира Путина ответил с невиданной поспешностью: к сожалению - как они (российские власти) утверждают, - конституция страны не допускает экстрадиции российских граждан. В этом основной закон России схож с конституциями большей части демократических государств мира. Но на этом вопрос нельзя считать исчерпанным, хотя демонстрируемое Путиным всевластие и готовность многих стран Европы мириться с ней как с неизбежностью, заставляют опасаться худшего.

Потребовать объяснения у Путина

В этом вряд ли можно надеяться на Лондон, находящийся в самом разгаре передачи властных полномочий, и на ЕС, где налицо отсутствие скоординированного правления, за исключением попыток Ангелы Меркель (Angela Merkel) и Николя Саркози (Nicolas Sarkozy). Кто-нибудь в нашем демократическом мире потребует объяснений от президента России и повелителя источника наших энергетических треволнений?

Лондон, Берлин, Париж и Вашингтон должны осознавать, чем они рискуют, наблюдая за этим новым этапом пути превращения России из демократической системы - несовершенной и, возможно, не вполне жизнеспособной - в неприглядный режим, который в худших традициях Кремля всех запугивает, сажает за решетку своих критиков и убивает тех, кто не поддается исправлению, как внутри страны, так и за ее пределами. Больше никто уже не может испытывать иллюзии в отношении России как открытого общества, но абсолютно неприемлема позиция непротивления возрождению преступного режима, чей лидер удостаивается почестей и внимания непозволительно щедрых демократических государств.

Нервный диктатор

На прошлой неделе, когда было задержано несколько критически настроенных оппозиционеров - в том числе и бывший чемпион мира по шахматам Гарри Каспаров, - пытавшихся выразить свой протест против урезания свобод во время недавнего саммита Россия-ЕС, Путин продемонстрировал агрессивность нервного диктатора. И именно она служит доказательством того, что Кремль вернулся к своим большевистским корням в подавлении внутренних и внешних протестов.

Одновременно, случившееся подкрепляет уверенность секретных служб Запада в том, что при Путине и благодаря получаемым Москвой доходам от продажи нефти и газа, ФСБ (наследница КГБ) смогла воссоздать самую значимую из действующих в мире систем сбора информации и проведения тайных операций. Промышленный и научный шпионаж, отравления и политические манипуляции, запугивание диссидентов внутри страны и нейтрализация тех, кто живет в эмиграции - ФСБ присутствует в столицах всех стран и замешана во всех мировых конфликтах, располагая при это средствами, которые и не снились КГБ. А кроме средств и былой уверенностью в себе.

Литвиненко был убит не из-за банальной размолвки между коллегами по чекистской школе, основанной чрезмерно щепетильным польским аристократом и другом Ленина Феликсом Дзержинским. Участь Литвиненко - стать орудием страха и сыграть роль ужасающего послания. Он был агентом, подготовленным для совершения преступлений, который дезертировал, сбежав в Лондон с осмелившимся выступить против Путина олигархом Борисом Березовским. ЧК, КГБ, ФСБ - не имеет значения - взяла верх и над новыми русским, и над демократами. Но она должна показать им, что ее длинная рука может достать до любого уголка планеты. Убийство при помощи радиоактивного материала подразумевает еще одно дополнительное послание тем странам, кто защищает критиков (российского) режима или может испытать искушение поставить под сомнение его политику.

Неудобный свидетель

И все потому - и нам это уже известно, - что Литвиненко был не просто свидетелем того, как отдавалось распоряжение о ликвидации оппозиционеров вроде Березовского, но и тех крупных интриг, благодаря которым Путин пришел к власти. Например, организации взрыва жилого дома в Москве, послужившего российскому президенту предлогом для его чеченского крестового похода. Вполне очевидно, что сегодня был сделан еще один шаг. Путин использовал радиоактивное вещество против диссидента и таким образом одновременно предупредил своих врагов и внутри страны, и за ее пределами: отдельных людей, партии, организации и государства. И следы были оставлены для того, чтобы предупреждение дошло. И это еще одно предупреждение.

Прежде КГБ перекладывал часть своей самой грязной работы - по отравлению и организации несчастных случаев со своими противниками, убийству диссидентов и совершению таких покушений, как, например, на Иоанна Павла II - на своих коллег по Варшавскому договору. Сегодня ситуация изменилась и вызывает беспокойство во многих европейских столицах.

Проявление вездесущности

ФСБ действует с подчеркнутой уверенностью организации, которая не видит ничего плохого в том, чтобы ее работа была заметна, а растущее влияние и вездесущность заставляли трепетать. При Путине Лубянка возрождается и вновь внушает страх, как в те времена, когда никто в России не мог быть уверен, что не пропадет в ее коридорах.

Полковник КГБ Путин сумел внушить уважение и страх, которые раньше уже вселяла царская тайная полиция - Охранка. В стране установлен порядок, так, по крайней мере, кажется на первый взгляд - и это успокоило соседей и, особенно, клиентов президента Путина.

Ложное спокойствие

Но за год до того, как Путин собирается уйти в тень (если не выдвинет свою кандидатуру для переизбрания), нельзя быть уверенным в том, что эта стабильность настоящая и долговечная. Государства, для спокойствия в которых требуется такое количество страха, такие секретные службы, такое число убийств предпринимателей и чиновников и такое масштабное запугивание никогда не бывают настолько стабильными, как может показаться.

Кремль, не имеющий иной альтернативы кроме лакеев Путина и ФСБ, может жить, лишь создавая атмосферу страха внутри страны и запугивая остальных своим показным энергетическим могуществом. Но это не здоровая система, какие бы бонапартистские гигиенические средства в ней не использовались. Это моральная клоака внутри и вне Кремля. И такое определение подходит и для периода правления Черненко и Андропова.