Войны XXI века либо уничтожат мир, либо приведут к глобальному переделу земного шара

Из истории известно, что движущим мотивом войн за раздел, а потом и за передел мира являлась борьба за экономические ресурсы. Вот и классик писал, что "политика - это концентрированная экономика", а "война - продолжение политики иными средствами".

После краха колониальной системы возникла иллюзия, что захватнических войн больше не будет, потому что проблема доступа к ресурсам может решаться иными методами: инвестиции, акционирование, подкуп, политическое давление, покушения и заговоры с целью смены правящего режима, рейдерство и прочее.

Все эти инструменты неплохо работали последние 50 лет, подпитывая ложное представление о том, что мир уже поделен и никаких глобальных потрясений больше не будет. Жизнь, однако, оказалась богаче, о чем свидетельствуют недавние события в Афганистане и Ираке, а также куча более мелких стычек по всему миру. Информацией к размышлению является и рост оборота на рынке вооружений.

Еще одной иллюзией является расхожее представление о том, что основу ресурсной базы составляют, прежде всего, территории и таящиеся в них или находящиеся на поверхности материальные ценности, вроде полезных ископаемых, ну и, как было сказано в детском стихотворении, "заводов, дворцов, пароходов".

Все это, разумеется, так, однако в последнее время наблюдается всплеск интереса к водным ресурсам: от питьевой воды и богатых рыбой и углеводородами участков Мирового океана до транспортных артерий.

Месяц назад президент Казахстана Нурсултан Назарбаев выдвинул сразу две касающихся этих проблем идеи. Во-первых, России было предложено вернуться к обсуждению проекта поворота сибирских рек и, во-вторых, заняться строительством канала, который бы связал Черное и Каспийское моря.

А несколько раньше, уже в связи с глобальным потеплением и таянием льдов Арктики, на севере западного полушария началась позиционная война за контроль над морским путем, связывающим Тихий и Атлантический океаны: от моря Баффина через проливы Смита, Кеннеди и Робсона до моря Линкольна, являющегося частью Северного Ледовитого океана.

Исследования этого участка мирового океана со стороны Атлантики начались еще в 1616 г.: моряки искали выход к Тихому океану. Через 350 лет, в 1871 г., путь из моря Баффина до моря Линкольна вдоль территории Гренландии был пройден американской экспедицией Холла. Любопытство географов было удовлетворено: северный морской путь из Атлантического в Тихий океан существует.

Тем не менее пользоваться им не стали, поскольку система проливов в течение всего года покрыта льдами: наладить судоходство по этому маршруту, да и то с большим риском, связанным с большим количеством плавучих льдин, можно было только на двадцать дней в году.

Но плавать вокруг южного окончания Американского континента не хотелось, и в середине XIX века начала раскручиваться интрига, связанная со строительством Панамского канала.

В борьбе за контроль над этим стратегическим объектом столкнулись интересы Британии, Франции, США и Испании, которая в это время контролировала лишь несколько островов Карибского моря, но все еще помнила о былом величии. Воспользовавшись англо-американскими противоречиями, Франция попыталась решить проблему чисто коммерческим путем.

В 1879 г. была учреждена "Всеобщая компания межокеанского канала", но до строительства дело не дошло: коррупция привела к скандалу, а скандал - к банкротству этого предприятия, расчистив поле для силового решения вопроса.

К концу 1898 г. испанский флот был разгромлен, и, уладив разногласия с Англией, США приступили, наконец, к реализации идеи, которая обсуждалась со времен первых испано-португальских колонистов начала XVI века.

Канал был открыт в 1920 г., после чего Панама начала затяжную борьбу за освобождение от "американского господства". Не менее напряженной была и конкуренция за контроль над Суэцким каналом, функционирующим с 1869 года. Последний всплеск военного противостояния случился полвека назад, в 1956 году.

Сегодня, на фоне потеплением климата и таяния арктических снегов возникают новые сюжеты, связанные с борьбой за владение морскими путями. После того как стало понятно, что к 2050 г. навигация по Северному пути из моря Баффина до моря Линкольна будет возможна в течение более трех месяцев, демонстративно мирная и фактически никогда не воевавшая Канада объявила о намерении усилить свой флот шестью военно-патрульными кораблями.

Тем временем официальные лица Канады стали позволять себе невиданный ранее алармизм, напрямую адресованный своему главному союзнику - США. В конфликт уже втягивается Дания, которой принадлежит Гренландия, где, в свою очередь, начали проявляться сепаратистские настроения.

Что касается самой Дании, она тоже обозначила свое военное присутствие в спорном регионе, в районе острова Ханс (Туркупалук), который уже 40 лет является предметом тяжбы между Копенгагеном и Оттавой. Сам по себе этот необитаемый и, похоже, мало пригодный даже для размещения хотя бы символической базы остров никому не интересен, но юрисдикция над ним позволяет контролировать окружающую его зону Мирового океана.

В сущности, ситуация вокруг острова Ханс воспроизводит известные конфликты вокруг острова Змеиный, который не могут поделить Украина и Румыния, скандал между Украиной и Россией вокруг Тузлы, географическое положение которой определяет контроль над Керченским проливом.

В этот список можно добавить борьбу за Фолклендские острова, принявшую в 1983 г. форму прямого военного конфликта между Великобританией и Аргентиной, военные маневры Марокко и Испании на маленьком необитаемом острове Перехиль, расположенном в 4 км от африканского побережья, а также латентные напряжения вокруг других стратегически важных территорий.

Между тем ученые говорят о невиданных богатствах арктического шельфа, таящего запасы нефти, газа и даже алмазов, и эти прогнозы подогревают политиков. Сегодня в пока еще словесных перепалках, касающихся контроля над Арктикой, участвуют США, Канада, Норвегия, Дания и Россия.

Сюжеты эти дополняют "рыбные скандалы", постоянно возникающие во всех частях Мирового океана. Только вокруг России имеются, по меньшей мере, четыре конфликтные зоны: в Беринговом море - с США, в Баренцевом - с Норвегией, в Балтийском - с Литвой и на востоке - с Японией.

Рано или поздно все эти тлеющие конфликты могут взорваться, изменив картину, сформированную под влиянием более крупных и амбициозных проектов, подобно тому, как в 1588 г. с гибелью Великой армады было в одночасье подорвано могущество Испании, доминировавшей в Мировом океане в эпоху великих географических открытий.

И хотя агония Испанской империи длилась еще более ста лет, великой морской державой она перестала быть уже при короле Филиппе II, том самом, который всего за 17 лет до гибели Армады установил контроль на Средиземным морем, нанеся жестокое поражение Османской империи в битве при Лепано.

Да и сама Османская империи, столь отчаянно боровшаяся за Константинополь, видела в нем не только столицу враждебного государства, но и ключ к проливам, соединяющим Черное и Средиземное моря. В дальнейшем борьба за те же проливы подвигла Россию на средиземноморский и балканский походы.

И Венеция, под шумок выбившая турок из Черногории, интересовалась не этой дикой землей, а возможностью беспрепятственной навигации по Адриатическому морю. И генерал Роммель, воевавший в годы Второй мировой в Африке, бился не за саму территорию, а за контроль над Суэцким каналом и прилегающей акваторией Средиземного моря.

В общем, можно сказать, что большая часть войн Нового и Новейшего времени была напрямую связана с борьбой за власть над Мировым океаном или его отдельными важными участками. И победу в этих боях далеко не всегда зависела от силы и денег. В конце XVI в. Испания была неслыханно богата, но уже лишена энергетики, свойственной людям фронтира, ее военачальники были развращены роскошью и комфортом.

А английской короне служили такие люди, как капитан Френсис Дрейк, известный дерзкими налетами на испанские порты, захватами в Атлантике испанских судов, перевозивших золото из Латинской Америки в метрополию, и прозванный за свою наглость и удачливость "пиратом Ее Величества".

В сегодняшнем мире история отчасти повторяется: хорошо экипированные, снабженные высокоточной техникой "универсальные солдаты" могут, разумеется, разнести полмира, но при этом не в состоянии установить настоящий контроль над захваченными ими территориями.

Дерзость и отвага воюющих против них повстанцев приводят к тому, что более сильные в военном отношении войска тратят практически все усилия на защиту самих себя и некоторых особенно важных объектов.

Все эти особенности последних конфликтов позволяют говорить о том, что войны XXI в. либо уничтожат нынешний мир, либо со временем приведут к его радикальному переделу, и фактически это переформатирование мировой матрицы уже началось.