Путин вступает в должность великого народного кумира

Приближается момент, когда Владимиру Путину придется покинуть пост президента России, но впечатление создается такое, будто он одновременно баллотируется на другую должность - должность великого народного кумира.

Путин почти не скрывает своей цели: он хочет, чтобы его воспринимали в одном ряду с двумя `причисленными к лику святых` фигурами недавней российской истории - Лениным и Сталиным.

По расчетам Путина, пришло время, когда Россия должна вернуть себе статус мировой военной сверхдержавы. Она получает гигантские доходы от нефтегазового экспорта, а США тем временем оказались в тисках экономического спада, и с военной точки зрения попали в невыгодное положение из-за своего присутствия в Ираке и Афганистане и сосредоточенности на борьбе с исламским терроризмом.

Существуют и другие факторы, из-за которых нынешний момент можно считать благоприятным для возврата России к сверхдержавному военному соперничеству: Путин и его команда тщательно следят за событиями на американской политической арене и осознают, что внимание нашей общественности к вопросам национальной безопасности носит циклический характер. Они явно считают, что сейчас наступил спад интереса к стратегическим вопросам и желания ими заниматься со стороны Демократической партии, контролирующей Конгресс.

Таким образом, есть основания предполагать, что российские аналитики описывают Путину нынешнюю ситуацию как момент ослабления экономических и внешнеполитических позиций Соединенных Штатов. Однако российским президентом движет его собственное стремление войти в историю в венке триумфатора. Он хочет, чтобы его считали человеком, вернувшим России то влияние на международной арене, которым она пользовалась в советские времена.

На прошедшей неделе в СМИ активно цитировали заявление Путина о нежелании НАТО и США учитывать российские интересы в сфере безопасности: `Нас фактически ставят перед необходимостью ответных действий. . . В ближайшие годы в России должно быть развернуто производство новых видов вооружений, не уступающих по своим качественным характеристикам имеющимся в распоряжении других государств, а в ряде случаев - превышающих эти характеристики`.

Эти слова нельзя расценить иначе, как завуалированное объявление `холодной войны`. Апологеты Путина - а таких немало - заявляют, что он лишь озвучивает опасения россиян относительно стремления стран НАТО к гегемонии над Россией. Другой `установочный` тезис Путина заключается в том, что интерес Запада к России во многом обусловлен развертыванием `ожесточенной борьбы за ресурсы`. `Во многих конфликтах, внешнеполитических акциях, дипломатических демаршах `пахнет` газом и нефтью`, - поясняет он.

Опасения Евросоюза относительно способности Москвы контролировать источники энергоснабжения Европы он преподносит как агрессивную позицию. Путин лицемерно заявляет, что выступит с предостережением о расширении НАТО и ответственности альянса за развязывание `новой гонки вооружений` (как он выражается) на саммите организации в апреле. Примечательно, что он ни разу не упомянул о новом президенте России, который будет избран в ближайшее время.

Есть ли у России законные основания опасаться западного гегемонизма? Ответ очевиден: нет. Единственная движущая сила нынешнего стратегического `наступления` Москвы - стремление путинского Кремля воспользоваться ослаблением политических позиций США и запустить масштабную программу ремилитаризации. Это станет не только символом восстановления сверхдержавного статуса России, но и воплощением личных амбиций Путина.

Во всем этом трудно понять вот что: почему нынешний российский лидер выбрал авторитаризм, а не мирный демократический путь, двинуться по которому ему вполне позволяла его личная популярность? Зачем возвращаться к тоталитарной модели советских времен? Ответ связан с тягой россиян к `сильной руке` в качестве противовеса общенациональной паранойе.

В России, несмотря на ряд неудачных попыток демократизации, отсутствует реальная традиция свободы. Там есть другая традиция: обеспечивать безопасность страны путем внутриполитических репрессий, а ее могущество - путем колониальной экспансии. Принесение гражданских прав в жертву этим целям вновь стало в этой стране альфой и омегой государственного управления. Ленин наметил этот путь. Сталин заставил страну двигаться в этом направлении. А Путин, избавившись от их идеологического багажа, стремится вернуть то уважение, а по сути страх, который испытывало перед Россией международное сообщество во времена этих двух лидеров.

Итак, слава Цезарю Владимиру, новому богоподобному властителю России! Но как поведет себя следующая вашингтонская администрация по отношению к лидеру, обещающему нацелить ракеты на Украину, если ее заявка на вступление в НАТО будет одобрена, и на Польшу с Чешской Республикой, если там разместят американскую систему ПРО?

Американские левые силы всячески принижают, или вообще игнорируют значение того факта, что никогда еще со времен `холодной войны` положение, в котором оказались США на международной арене, не было таким опасным, как сегодня. В плане их собственных внутриполитических приоритетов такую позицию можно понять, но с точки зрения национальной безопасности она крайне безответственна.