Европа превращается в сепаратистский рай

К вечным вопросам "Что делать?" и "Кто виноват?" Косово добавило еще один: "А является ли это прецедентом?"

И несмотря на то что Европа и США в один голос твердят об уникальности Косова как феномена международной реальности, сама эта реальность опровергает их доводы. В одной только Европе можно назвать дюжину сепаратистски настроенных регионов, которые имеют ничуть не меньше - а часто и больше - теоретических прав на независимость. Причем их экономика, в отличие от косовской, вполне позволила бы им существовать самостоятельно.

Страна Басков и Каталония в Испании, Корсика во Франции, Северная Ирландия и Шотландия в Великобритании, Трансильвания в Румынии, провинции Каринтия и Штрия в Австрии, Ломбардия в Италии, Фарерские острова и Гренландия, принадлежащие Дании, наконец, Валлония и Фландрия, на которые грозит распасться Бельгия, - вот список наиболее известных кандидатов на независимость в странах Евросоюза. Это не говоря уже о других частях ойкумены - например, СНГ, где более пятнадцати лет четыре небезызвестных непризнанных республики существуют как вполне независимые государства. Однако их признавать по-прежнему никто (даже Россия) не собирается.

Вопрос о признании или непризнании - сугубо политический. А вот с экономической точки зрения далеко не все "кандидаты" имеют шансы реализоваться как самостоятельные государства. Для этого нужны ресурсы, нужна экономическая база - достаточная, чтобы собирать налоги. Наконец, население должно быть в состоянии как-то обеспечивать свое существование. Если этих экономических предпосылок нет, административно-территориальное образование не сможет существовать как независимое государство: оно нуждается в поддержке "метрополии".

Впрочем, у большинства сепаратистки настроенных регионов Европы есть достаточные ресурсы для независимости. Скажем, Шотландия очень богата (по европейским меркам) нефтью: на "ее" шельфе сосредоточены практически все нефтяные запасы Соединенного Королевства (и если бы Лондон не забирал себе около $20 млрд налоговых поступлений от нефтегазовой отрасли, Шотландия жила бы припеваючи). "Уходящая" Фландрия является более развитой частью Бельгии, чем "остающаяся" Валлония. То же самое можно сказать и о Стране Басков. Неплохо смогли бы жить самостоятельно и Ломбардия, и австрийские "мятежные" провинции, и даже Гренландия (рассчитывающая на потепления климата).

Но вот с Косовом ситуация совершенно иная. Край не в состоянии обеспечивать свое существование: он всегда был беднейшим регионом бывшей Югославии, сейчас там продолжается экономический спад, уровень безработицы превышает 50% трудоспособного населения и от года к году растет. Таким образом, провозглашение независимости Косова, поддержанное рядом стран ЕС и США, создает вдвойне уникальный прецедент - самопровозглашенного и "несамодостаточного" государства. Конечно, делается все это по политическим соображениям: Штатам нужен в Европе такой плацдарм, где у них были бы совершенно развязаны руки. И они его получат. Но с точки зрения Европы проблема глубже: Евросоюз в принципе предусматривает возможность существования подобных "квазигосударств" (правда, пока без предоставления независимости) и поощряет их деятельность "через головы" национальных правительств.

Так постепенно возникла Европа регионов - одно из "измерений" ЕС. Своим появлением она обязана как традиционной значимости "малых родин" (земель, провинций, департаментов) в политической, экономической и культурной жизни европейцев, так и борьбой за власть в Евросоюзе. Играя в "перетягивание полномочий" с правительствами стран-членов, наднациональные органы Брюсселя давно поняли, что можно ослабить своих соперников, побуждая их отдавать полномочия "вниз" - на региональный уровень. И страны-члены ЕС с легкой душой "слили" туда, в частности, уже практически все функции, связанные с обслуживанием населения, поэтому "малая родина" для простого гражданина ЕС стала более значимой, чем его государство. Кроме того, у регионов Европы имеется собственный "наднациональный" орган - Комитет регионов, который постепенно расширяет круг полномочий.

О том, что деятельность "малых родин" в ЕС - далеко не детская забава, свидетельствует расширение их трансграничной активности. Брюссель поощряет создание "еврорегионов" - объединений "по интересам" административно-территориальных единиц разных государств. Наиболее крупные из них (такие, как "Атлантическая дуга" от Гибралтара до Шотландии или производящий 30% ВВП Евросоюза "Центральный полюс роста" на стыке Германии, Франции, Бельгии и Люксембурга) состоят, в свою очередь, из более мелких "еврорегионов". Они реализуют крупные проекты, решают задачи социально-экономического развития, вырабатывают свои местные правила. Есть примеры, когда в формате "еврорегиона" осуществляется планирование экономического развития всей его территории и использования ресурсов (формально принадлежащих разным странам), создаются банки развития.

На суверенитет и территориальную целостность своих государств "еврорегионы" не покушаются. Пока. Но со временем, когда экономические связи в них окрепнут, принадлежность их участников к разным государствам может стать помехой общему развитию. И тогда они всерьез включатся в борьбу за европейскую власть между странами-членами и Брюсселем - разумеется, на стороне последнего. Под таким натиском государства ЕС смогут в итоге отстоять - в лучшем случае - лишь свое право участвовать в решении вопросов обороны и внешней политики Евросоюза. Впрочем, и эти темы Брюссель постарается "узурпировать", и тогда за государствами останутся сугубо церемониальные функции.

Возвращаясь к Косову, можно заключить, что каким бы плачевным ни было состояние его экономики, край найдет себе место в "Европе регионов". Он будет получать неслыханные по местным меркам субсидии из структурных фондов ЕС, его подключат к различным экономическим проектам. Например, проект одной из "евромагистралей" (соединяющей побережья Черного и Адриатического морей) недавно изменили таким образом, чтобы эта трасса прошла через Косово. Что же касается басков или шотландцев - так они просто опережают события. Зачем требовать отделения от своего государства, когда от него и так скоро останется одно название? Чтобы ускорить наступление этих времен, нужны не теракты и даже не референдумы, а укрепление трансграничных региональных связей.

Вот только кому будет выгодно "отмирание" национальных государств? Экономике - без сомнения. Людям - вряд ли. Веками Европа боролась за то, чтобы государственная власть стала демократичной, правовой и "прозрачной". И она в итоге стала таковой. Но что придет ей на смену? Полчища разномастных регионов да супергосударство Евросоюз, уже получившее репутацию "вещи в себе". Сможет ли общество хоть как-то контролировать этого монстра и отстаивать перед ним свои права? Европарламент, наделенный консультативными функциями, в этом деле не в счет. Помнится, еще в 1991 г., выступая на заседании Трехсторонней комиссии, Дэвид Рокфеллер заявил: "Наднациональный суверенитет интеллектуальной элиты и банкиров, безусловно, предпочтительнее принципа самоопределения народов". А в 1999 г. он же уточнил: "Что-то должно заменить правительства, и мне кажется, что наиболее подходящей для этого является частная власть". Это и есть власть экономики, а олицетворять ее вполне сможет Брюссель, опирающийся на ничего не значащие по отдельности, но "независимые" регионы Европы.