Медведев в один прекрасный день выработает свой курс

Те, кто хочет отнести нового президента России Дмитрия Медведева к какой-то определенной категории, разделились на два лагеря.

Одни называют его марионеткой Путина, а другие надеются, что в один прекрасный день он может выработать собственный курс.

Но если внимательно прочитать те две с лишним тысячи публичных заявлений, с которыми он выступил за последние семь лет, становится ясно, что ни та, ни другая характеристика не являются точными.

Эти заявления дают основания полагать, что Медведев будет последовательно выступать за либерализацию российской политики. И это будет не альтернатива `плану Путина`, а очередной логический шаг в ее эволюционном развитии.

Медведев по образованию юрист, имеющий ученую степень, поэтому вначале он отвечал за проведение правовой реформы. Всего за четыре года ему удалось отменить большую часть местных законов, противоречивших российской конституции, инициировать принятие нового уголовного кодекса, введение системы правосудия по делам несовершеннолетних, суда присяжных, правил ареста и привлечения обвиняемого к суду, и общенациональной системы судебных приставов.

Позднее, осуществляя руководство реализацией четырех новых приоритетных национальных проектов в области здравоохранения, образования, жилищного строительства и сельского хозяйства, он продолжал активно интересоваться правовыми реформами, выступая за создание национальной сети центров бесплатной юридической помощи и руководя процессом либерализации государственной иммиграционной политики.

Согласно некоторым оценкам, опыт работы по реформированию громоздкой и нескладной советской правовой системы заставил его прийти к простому экономическому убеждению, которое кратко можно сформулировать так: `Если участие государства не является необходимым, то оно не должно вмешиваться`.

По мнению Медведева, у государства есть лишь две прямые обязанности в сфере экономики: помогать российским компаниям повышать свою международную конкурентоспособность и бороться с бедностью. Кроме этого, заявляет он, производя порой впечатление знающего экономиста и сторонника стимулирования экономического роста, государство имеет право собирать лишь те налоги, которые необходимы для его функционирования и которые помогают превращать российский бизнес в самый высокодоходный в мире.

Зачастую те способы, которые Медведев предлагает для решения российских социальных проблем, говорят о его явном предпочтении рыночным подходам. Он заставил регионы соревноваться друг с другом за получение федерального финансирования. В области образования, здравоохранения и пенсионной реформы Медведев отстаивает мысль о том, что государственные деньги должны идти за человеком, а не в ведомства и организации.

Даже в тех случаях, когда государство сохраняет свой контроль над той или иной корпорацией, Медведев утверждает, что делается это в интересах поддержания конкурентоспособности такой корпорации в борьбе за частные инвестиции. Его моделью является `Газпром`, которым он семь лет руководит в качестве председателя совета директоров. За эти годы уровень капитализации компании вырос в 50 раз, и сейчас Медведев предлагает сделать то же самое с другими государственными корпорациями, чтобы привлечь 1 триллион долларов новых инвестиций в разрушающуюся инфраструктуру России.

Медведев использует рыночную и юридическую терминологию и в своих заявлениях по поводу гражданского общества. Он утверждает, что власть в России на всех уровнях должна `обязательно использовать опыт неправительственных и общественных организаций, которые, среди прочего, научились контролировать свои расходы лучше, чем государство`.

Чтобы содействовать развитию общественных организаций, Медведев провел новый закон о поддержке благотворительности бизнеса и предоставил налоговые льготы тем компаниям, которые помогают таким организациям. Он отмечает, что благотворительная деятельность это не только работа на благо людей, это также `серьезное лекарство от иждивенчества и постоянной опеки, к которой мы склонны исторически`.

К другим заметным инициативам Медведева относятся создание независимого общественного телевидения, а также независимого правового и парламентского контроля за исполнительной властью. Обращаясь к российским деловым кругам, от которых он добивается более активного участия в выработке политических решений, Медведев создал совет экспертов по выработке новых идей для приоритетных национальных проектов.

Однако в наибольшей степени склонность Медведева к прагматизму проявляется во внешней политике. Он постоянно указывает на те области, в которых могут и должны сотрудничать Запад и Россия. Россия со временем добьется международного уважения `благодаря не своей силе, а своему ответственному поведению и успеху`, говорит Медведев.

А пока он предлагает европейцам вспомнить историю Европейского объединения угля и стали (European Coal and Steel Community) и подумать об `обмене активами` с Россией, который мог бы гарантировать энергетическую безопасность всего континента и способствовать созданию `оптимальной формы партнерства`. По словам Медведева, допуск российского капитала в сферу нефтепереработки и распределения энергоресурсов в Европе в обмен на европейские инвестиции в добычу нефти и газа в России создаст `круг благоразумия`, а также повысит экономическую эффективность и безопасность на всем континенте.

Таким образом, один из возможных лейтмотивов российской внешней политики при Медведеве уже очевиден. Безопасность укрепляется тогда, когда страны разделяют риски.

Так чего же ждать Западу от правления Медведева?

Его последние речи во время предвыборной кампании полностью согласуются с его прежними действиями. Он предложил создать новый общенациональный телевизионный канал, посвященный правовому образованию населения, оказать `агрессивную` поддержку бизнесу, передать `значительную` часть функций местного управления общественным организациям. Он выступил с планом борьбы против бюрократии и предложил налоговые льготы в сфере расходов на здравоохранение населения, образование и пенсии.

Но хотя возникает большой соблазн назвать эти либеральные заявления радикальным разрывом с прошлым, сам Медведев так не считает.

По его мнению, во время хаоса 90-х государству пришлось сосредоточить внимание на восстановлении центральной власти, на создании `единого правового пространства`, на поддержке отечественной экономики, освобождении политики и средств массовой информации от контроля олигархов и создании фундамента независимой внешней политики.

Во всех этих областях Медведев не только соглашался с политикой Путина, он играл ключевую роль в ее формировании.

Лозунгом Медведева в политической сфере, как тогда, так и сейчас, являются слова `гибкость` и `прагматизм`. Однако сегодня, когда ситуация в стране стабилизировалась, пора переключить внимание с консолидации на либерализацию. Если в 90-е годы гайки были закручены слишком туго, то сегодня их можно ослабить.

Поэтому мнение о том, что Медведев - это путинский лакей, слепо выполняющий его приказания, совершенно не соответствует действительности, точно так же, как и представление о том, что он будет проводить политику, радикально отличающуюся от той, которой он придерживался на протяжении семи лет.

А Западу этот молодой, энергичный и либеральный руководитель предоставляет исключительную возможность возобновить взаимодействие с Россией. Однако реализовать такую возможность мы сможем лишь в том случае, если выйдем из нашей затянувшейся постсоветской спячки.