Холодная война закончилась: смысла в существовании НАТО нет

Атлантизм! Опять мы бросаемся громкими словами! Решение Франции вернуться в военные структуры НАТО по мнению некоторых комментаторов сродни предательству, оно подвергнет риску национальную безопасность.

Помимо очевидной демагогии (во Франции люди до сих пор считают, что бичевание Америки может принести им лишние очки в глазах общественного мнения, но стоит ли быть так уж в этом уверенными?), эти крики протеста основываются на ряде ложных истин, зачастую усиленных лицемерием.

Первая из ложных истин: `Если бы Франция входила в военные структуры НАТО, сегодня ее солдаты воевали бы в Ираке`. Это не так: НАТО в Ираке не присутствует. Многие страны-члены альянса, Германия, например, не только не направляли туда свой контингент, но и открыто высказывались против этой войны. Решения в НАТО принимаются единодушно. А, следовательно, никто не может заставить какое-либо государство участвовать в военной операции, которую оно не одобряет.

Вторая `истина`: `Поскольку `холодная война закончилась` смысла в существовании НАТО нет`. Подобная позиция неминуемо означает, что необходимо, не разводя антимоний, отказаться ото всех внешних вторжений под флагом альянса - который до сих пор участвовал только в миротворческих операциях в партнерстве с ООН. Это также равнозначно заявлению, что Россия Путина и Медведева, война в Чечне и убийства журналистов нас никоим образом волновать не должны. С угрозой с Востока покончено? Да неужели? Некоторые даже утверждают, что Россия ужесточает свою позицию, потому что чувствует себя `взятой в кольцо`. Кем, позвольте спросить? Неужели кто-то действительно верит в то, что ей нужно опасаться амбиций своих бывших сателлитов? Или что США желают превратить НАТО в инструмент по завоеванию России?

Третья `истина`: `Принятие в НАТО стран из бывшего советского блока служит исключительно американским интересам`. Подобный подход означает наплевательское отношение к интересам и чаяниям народов из бывших народных демократий и советских республик, которые стремятся `бросить якорь` в демократическом окружении - Европы и Североатлантического альянса. Он означает, что мы забыли, что тем самым они пытаются обеспечить себя гарантиями суверенитета перед лицом непрекращающихся попыток России подмять их под себя. Правда, Западная Европа на протяжении всей истории не упускала возможности продемонстрировать, что ей мало дела до их свобод или выбора.

Четвертая `истина`: `Афганистан - исключительно американская проблема`. Так значит, афганский терроризм ко Франции никакого отношения не имеет? Неужели мы хотим крепко заткнуть уши, чтобы не слышать, как террористы громогласно вещают о своей ненависти к `евреям и неверным`, где бы они не находились? В данном случае речь идет не об одобрении отправки в Афганистан нового контингента французских солдат, которые будут рисковать своими жизнями в этом опасном конфликте с неясным исходом. Но любые обсуждения этого вопроса должны исходить из следующего постулата: серьезная опасность, которой чревата ситуация в Афганистане, имеет отношение ко всем демократическим странам, в том числе и к Франции.

Пятая `истина`: `Возвращение Франции в военные структуры НАТО поставит крест на европейской оборонной политике`. Не потому ли Франция возвращается в НАТО, что европейской оборонной политики не существует? Генерал Де Голль вышел из военных структур НАТО в 1966 году; в течение последующих сорока двух лет Европа так и смогла выработать единую политику, как оборонную, так и внешнеполитическую. Сегодня мы имеем лишь разрозненные оборонные бюджеты и избыточное количество военного оборудования в каждой стране, которое часто невозможно совместить друг с другом. Единственная надежда на создание истинной политики безопасности и обороны заключается в сотрудничестве - а не бессмысленной конкуренции - с НАТО.

А теперь перейдем к тому, что я считаю лицемерием. Во-первых, лицемерием является наше забвение того факта, что после 1945 года оборона и независимость Франции создавались под защитой американского ядерного зонтика. Эта защита позволила Франции создать свою ударную силу и проводить независимую внешнеполитическую политику. Лицемерием является также то, что мы забываем, что Франция - пусть `неполноценный`, но член НАТО, и никогда не выходила из ее политических структур. Более того, начиная с 2003 года, французские офицеры вновь входят в Shape (штаб объединенных вооруженных сил НАТО в Европе). В общем, возвращение Франции в НАТО не означает кардинальной перемены политического курса, но скорее его уточнение. Именно поэтому это решение встречают в штыки: все эти возмущенные критиканы не против союза с Америкой, но они хотят, чтобы он был неявным.

Неужели Франция, полностью вернувшись в НАТО, действительно утратит свободу действий и слова? Не стоит волноваться: не успела Франция объявить о своем решении, как сразу же выступила против - о чем нельзя не сожалеть - просьбы США открыть двери НАТО перед Грузией и Украиной. Франция также требует для Европы и для себя `значительного места` в командовании НАТО, что будет более чем справедливым (у нее есть все возможности, чтобы быть услышанной). Неужели это можно счесть признаком нашего закабаления?

Давайте признаем, что в отсутствие европейской оборонной политики, выработать которую необходимо как можно быстрее, единственным реалистичным путем для Франции является создание сбалансированного атлантизма, в рамках которого Европа с Францией во главе будет надежным и активным партнером крупных демократических стран, в том числе США. Необходимо покончить с фанфаронством былых времен и с лицемерными антиамериканскими настроениями. Франция не должна делать вид, что она отмежевывается от НАТО. Она должна стать одним из ее лидеров, и, безусловно, в качестве полноценного члена альянса она приобретет больше влияния. Не приходится сомневаться в том, что в нашем сегодняшнем зыбком мире, независимость идет рука об руку с союзническими отношениями.