Эстония закрывает глаза на коварство Запада

В последнее время эстонская политическая элита постоянно заявляет, что ее политика построена на незыблемых европейских ценностях.

Очень популярным стало в ироническом ключе говорить о `шредеризации` и плохо отзываться о так ннзываемой реальной политике, в которой исходят лишь из принципа выгоды. Политика принципов противопоставляется политике интересов.

Что-то не верится, что наши интеллектуалы от политики такие наивные. Обычно в Эстонии считалось хорошим тоном подтрунивать над доверчивыми западными политиками, которые все никак не могут распознать, например, `русское коварство`. Но быть в это же время совершенно глухими к коварству западному?! Невероятно.

Плюрализм в одном союзе

Эстонский министр иностранных дел Урмас Паэт заявил после Корфу (когда было принято решение возобновить сотрудничество России и НАТО, которое было прервано в августе 2008 в связи с российско-грузинской войной), что все в полном порядке, Запад на стороне Грузии и осуждает агрессию России. Формально это было именно так. Какое же европейское государство может одобрить, что одна из стран Европы потеряла часть своей территории? Безусловно, европейцы будут бесконечно осуждать то, что произошло в августе 2008 года, но это лишь риторика, красивые слова и заявления. Реальность же совсем другая.

Нет силы, которая возвратила бы Грузии Абхазию и Южную Осетию, война с Грузией не помешала России возобновить сотрудничество с НАТО, из Грузии выведены наблюдатели ООН и ОБСЭ, Германия и Франция против принятия Грузии в НАТО. Перед визитом Обамы в Москву А. Илларионов и его единомышленники неожиданно заявили, что 6 июля начнется новая российско-грузинская война. Это был своеобразный крик отчаяния через СМИ, чтобы Обама, решая с Россией в Москве глобальные вопросы ядерного характера, не `кинул бы` маленькую многострадальную Грузию.

Буш начал в свое время битву за Грузию и Украину. Эстонцы ему в этом всячески помогали. У Обамы есть дела и поважнее, ему не до Грузии и Украины. Как демократ он в Москве должен был заявить, что каждое государство имеет право вступать в НАТО. Но, добавив, что этого должно хотеть и население, он тут же зачеркнул шансы Украины. Обама занял тем самым позицию Меркель, а не своего предшественника Буша, который тянул Украину в НАТО практически за волосы. Недавняя `успокоительная` поездка вице-президента Байдена в Грузию и на Украину ничего не меняет, в НАТО этим странам - какова бы ни была риторика - все равно не быть. Снова вооружать Грузию США не намерены. Украине же Байден отказал в финансовой помощи.

Эстонские политики и обозреватели слишком часто принимают желаемое за действительное. И по-детски наивно верят в красивые слова и декларации `коварного Запада`. И поэтому картина, которая дается через местные СМИ, - искаженная. Сколько лет нам твердят, что в Евросоюзе существует единая внешняя политика! Нет единой политики. Могут быть декларации - и это все. Для Германии, например, Россия - дружеская страна и экономический партнер номер один. Для Польши Россия - страна враждебная. Часть стран Евросоюза была за войну в Ираке, часть категорически против. Часть европейских стран сотрудничала с американскими спецслужбами во времена Буша, часть занимала в этом вопросе осуждающую позицию.

Цена ценностей

Евросоюз - политический союз с большой натяжкой и вряд ли он таким когда-нибудь станет. Интересы каких-то стран будут в этом объединении превалировать всегда, и никакой единой внешней политики не получится. И что это за объединение без демоса, т.е. без народа? Евросоюз - это только бюрократия. Он был задуман прежде всего как объединение экономическое - и таким является. Это союз торговых людей, которые думают о выгоде, где каждый субъект исходит прежде всего из своих интересов. В ЕС изначально должна существовать конкуренция между странами, без нее нет развития. Вследствие конкуренции фермеров одних стран, например, французских, поддерживают больше, чем других: хотя бы новых восточноевропейских.

Чтобы не властвовала стихия рынка, в Евросоюзе установлены четкие правила игры, где каждый субъект должен подчиняться определенным принципам, нормам, установкам. Но торжественно именовать кодекс хозяйствующих субъектов европейскими ценностями мой язык не поворачивается. Серьезно о ценностях мы могли бы говорить, если бы Евросоюз был объединением культурным, т.е. союзом тех, кто декларировал бы, что продолжит традиции Античности, Христианства, европейского гуманизма и личностной культуры. Но и как же обстоят дела с этими базовыми ценностями в современной Европе?

К сожалению, Европа стала во многом Европой торгашей, для которых понятие чести и достоинства личности стали анахронизмом. Все можно уладить при помощи денег. Европа наших дней потеряла свой хребет и разрешила на своей территории средневековой мусульманской массе сесть на голову местным жителям. Часть европейцев (среди них и эстонцев) хотят принять в ЕС Турцию, страну мало того что с принципиально другой культурной ментальностью, но еще и по сей день отрицающей геноцид армян.

Турция может быть в НАТО, потому что это военно-политический союз. Турция могла бы быть в ЕС, если бы последний остался только экономическим союзом: с экономической точки зрения, видимо, выгодно расширить, таким образом, торговое пространство. Но если ЕС - объединение еще и культурно-смысловое, то Турции там делать нечего.

То, что эстонские политики называют сегодня европейским ценностями, это скорее правила поведения и хорошего тона, нечто весьма формальное. Нынешний Брюссель напоминает в чем-то Версаль эпохи классицизма, являвшийся законодателем моды, этикета, искусства и т.п. Вспомним знаменитую речь Путина в Мюнхене, в которой он, не церемонясь, резанул правду-матку. Присутствующих охватила полнейшая растерянность: на Западе не принято называть вещи своими именами, политкорректные дипломаты и политики говорят вокруг да около. Большинство шокировало не столько ЧТО, но именно КАК, в какой форме Путин высказался. Это была речь представителя `Бури и натиска` в классицистской аудитории, которая всегда знает, КАК и ЧТО правильно.

Фантомы страхов

Когда мы говорим о европейских ценностях, возникает вопрос: а Россия? Ведь многим эстонцам представляется, что Европа кончается на реке Нарова (в начале ХХ века большая часть предков эстов становилась европейцами в Санкт-Петербурге). Россия, в отличие от Турции, конечно же, Европа. Но так как Россия не член ЕС, российские купеческие правила отнюдь не идентичны европейским. Да и политическая модель самой страны свыше 17 млн. кв. км не во всем сходна с установившимися в Евросоюзе принципами.

Россия связана с Европой прежде всего в духовно-культурном плане. И если бы нынешний Евросоюз был прежде всего культурно-концептуальным объединением, то связь России с Западной Европой была бы более тесной. Правда, фундаменталистам, как на Западе, так и в России, нравится видеть непреодолимый барьер между западным христианством и православием, в их сознании схизма жива по сей день. С Западной стороны объективно работает на стороне фундаменталистов модный в Эстонии лондонский политолог Эдвард Лукас, который в своей книге `Новая холодная война` видит мир по прежней схеме вечной борьбы Запада и России.

Большинство эстонских политиков в понимании современного мира исходят, как и многочисленные лукасы из того, что Запад и Россия, если и не враги, то уж точно исконные антиподы. Ведь эстонский антируссизм как правило, не бытовой, а `идейный`, исходящий из традиционного стереотипа о хорошем Западе и вечно плохой России.

Но парадокс наших дней в том, что нужен был афроамериканский интеллектуал Обама, чтобы сломать вчерашний упрощенный стереотип - Россия контра Запад. Запад и Россия - это одна христианская цивилизация, и она должна быть единой, чтобы бороться с новым мракобесием, исходящим из Азии, и с новым варварством. Но рука, которую Обама протянул России, вызвала негодование, как у некоторой части американских республиканцев, так и у тех, чья политика была выстроена на противоборстве с Россией.

Открытое письмо бывших политических лидеров восточной Европы к Обаме, по сути дела, показывает, насколько эта часть Европы не может по сей день подавить в себе страхи 1956, 1968 или 1981 года. Но эти страхи можно преодолеть не посредством американских радаров в Чехии или ракет в Польше, а, скорее, благодаря `новой политике` Обамы. В XXI веке христианская цивилизация должна в конце концов стать единой. Единство не означает, что не будет внутренней конкуренции и борьбы, острых споров о ценностной ориентации... Но будет найдено согласие, единая стратегия в основных вопросах современности.