Жизнь после смерти существует: доказательства

Показания здравого разума также с несомненностью удостоверяют нас в том, что земным существованием не оканчивается бытие человека, и что кроме настоящей жизни есть жизнь загробная.

В природе материальной ничто не уничтожается. То, что называют разрушением, есть только перемена формы, фигуры. Огонь, например, сжигает дерево, но на самом деле огонь только разрушает дерево, только разлагает его на частицы более или менее тонкие, как-то: на пепел, пар, газ.

Если бы возможно было соединить все эти частицы и взвесить их вместе, то мы получили бы вес, равный весу дерева. Следовательно, дерево не исчезает. Тело животного тоже разлагается, и частицы, какие составляли его, служат для составления других тел. Если бы можно было соединить и взвесить все эти частицы, то мы увидели бы, что они равны по весу с прежним телом.

Следовательно, и тело животного не уничтожено. Искусству человеческому невозможно обратить в ничтожество самую малую частицу материи. Это очевидно. И между многочисленными исследованиями, произведенными над природой, нет ни одного, которое послужило бы доказательством, что частицы материи могут быть уничтожены.

То, что мыслит в нас, именно душа, есть существо. Какое это существо? Если бы мы подумали, что оно материально, то и в таком случае оно не может быть уничтожено, как и всякий другой предмет материальный. А так как оно духовно, то еще менее подвержено уничтожению; мыслящее и выше, и лучше не мыслящего; следовательно, уничтожение его немыслимо. Так как нет ничего в нас и вокруг нас такого, что было бы уничтожаемо, то как же выйдет, что душа есть единственное существо, подверженное уничтожению?

Тело мое сохраняется, а душа, которая мыслит, любит, действует, которая есть образ Божий, почему она не сохранится?

Рассматривая внимательно душу, мы замечаем, кроме того, что она не может быть разрушена подобно телу, ни разложена, как тело, на составные части; потому что душа есть существо простое, не материальное, не составленное из каких-либо частиц материи. Оттого душа не подвержена изменениям, которым подвержено тело; и причины, которые действуют на тело, чтобы изменить или разложить его, не могут действовать на душу, потому что она не материальна.

Мы рассмотрим те доказательства, какими наука утверждает бессмертие души и убеждает нас, что душа, будучи существом совершенно отменным от материи, не может быть разрушена тем, что разрушает существо материальное.

1-е доказательство

Тело подвержено постоянным изменениям во всех своих частях. В теле человека, достигшего двадцати лет, не существует уже ни одной из тех частиц, какие составляли его 20 лет назад. Все, что это тело имело прежде из твердых и жидких частиц, вошло в состав других тел людей, растении, минералов, точно так же, как после смерти какого-либо человека тело его, разлагаясь, входит в состав новых тел. Но несмотря на это, душа сохраняет свою личность, т. е. знает, что она та же, как была за двадцать лет назад.

Если же душа остается та же в то время, когда тело изменяется совершенно, то из этого следует, что душа есть существо отличное от тела, что она не материальна, и продолжает существование, несмотря на совершенное изменение, происшедшее в теле, с которым она соединена. Какое различие существует между тем, что происходит с телом в то время, когда душа соединена с ним, и тем, что происходит с телом после того, как душа отделится от него в час смерти?

После смерти разложение тела более быстрое, до смерти оно медленнее, постепеннее, незаметнее; но для души это одно и то же, то есть душа существует и без тела, с которым она была соединена прежде. Не служит ли это доказательством того, что ее существование отлично и независимо от существования тела?

2-е доказательство

Если бы материя одарена была способностью мыслить, то всякая частица материи должна бы мыслить, и мы чувствовали бы, что в нас столько мыслящих существ, сколько в нашем теле частиц материи. Мы, однако же, чувствуем совсем противное; мы чувствуем, что мыслящее начало в нас всегда одно и тоже.

С возрастом и увеличением тела человек не приобретает более мыслящих способностей; его способность чувствовать тоже остается одна. Опять, лишается ли человек какого-либо члена, ноги или руки, или глаза, он с этим не теряет способность мыслить.

3-е доказательство

Мысль не может быть произведена никаким искусством человеческим. Пусть устраивают, приготовляют, слагают вещества в тысячи различных форм; пусть в продолжение месяцев, годов, столетий прибавляют туда сколько угодно материальных стихий, газов, песку, плоти, крови, костей и т.д. - никогда не вспыхнет ни одна искра мысли, не вспыхнет, хотя бы мы исчерпали всевозможные смешения материи и подвергали ее всем законам химии, физики и механики.

4-е доказательство

Всякая материя занимает пространство; а мы чувствуем, что начало мыслящее в нас не имеет пространства; потому что оно существует простым и неразделимым среди множества ощущений и мыслей всякого рода, рождающихся в нашей душе. В одно и тоже время я вижу текущую у ног моих чистую волну, слышу пение птиц, ощущаю приятную свежесть, обоняю запах цветов, ощущаю вкус плода, размышляю о важном предмете, и все эти чувства и мысли не смешиваются в душе моей, и то, что во мне мыслит, не отлично от того, что во мне слышит, ощущает и видит.

Но если бы душа была материальна и имела бы протяжение, как материя, то эти ощущения, эти мысли смешались бы; невозможно было бы различить их друг от друга; они составили бы смесь. Несколько красок, соединенных вместе, составят одну краску и притом совершенно отличную от всех входящих в состав ее.

Тело, подверженное толчку многих других тел, которые действуют на него вдруг в различных направлениях, не уступят направлению ни одних, ни других тел, а идет по направлению, происходящему от соединения частных толчков. Итак, единство и разнообразие мыслей, поражающих душу, свидетельствуют, что она не имеет протяжения, и, следовательно, не есть материя.

Если бы душа была материя, то каждое ощущение или поражало бы всю душу или одну только часть этой души. Если бы оно поражало всю душу, тогда было бы нечто в роде единства, но единства неясного, и не было бы разнообразия. Если бы каждое ощущение поражало одну известную часть души, то было бы разнообразие, но не единство.

Существо, которое может обнимать мыслью и сравнивать прошедшее, настоящее и будущее, нематериально, ибо тогда одна и та же мыслящая сила не могла бы вместить всех этих трех предметов, не исказив и не разрушив их. А если бы было несколько мыслящих сил, то где была бы точка, соединяющая и постигающая все эти три предмета?

5-е доказательство

Если бы душа была материальна, то можно было бы действовать на нее и заставить желать того, что она не желает, точно так же, как можно принудить руку человека сделать известное движение. А между тем ни один тиран не может восторжествовать над волей доброго человека и заставить его посредством самых страшных мучений совершить преступление.

Если бы душа была материальна, как тело, то деспот покорил бы и изнурил душу, как покоряют и изнуряют тело. Палач может обратить тело в пепел, но он не имеет никакой власти над душей; она остается независимой от всех сил физических, действующих на нее. Воля не может быть разбита, как материя; целая армия не могла бы принудить благочестивого человека к дурному поступку, если бы даже подвергла его жестоким мучениям. Целый мир менее силен, чем воля, эта могущественная способность нашей души.

6-е доказательство

Однако доказательство каждодневного опыта может служить к утверждению того, что душа невещественна; это - борьба души против тела, чувственности, страстей. Когда сильные страсти волнуют нас, когда сильные движения чувственности и плоти влекут ко злу, душа умеряет их, побеждает.

Следовательно, она имеет совершенно отличную природу. Если бы плоть, кровь, физические склонности господствовали в нас, то было бы невозможно противиться им, они господствовали бы над нами, они управляли бы, как им угодно и действовали бы по законам материи чисто физическим.

Тогда не было бы свободы в человеке, не было бы ни добродетели, ни долга, ни нравственности, ни религии. Мы были бы принуждены действовать по законам физическим, были бы, подобно светилам, принуждены двигаться в пространстве по силе законов движения, тяготения и прочее.

Представьте себе человека, которого наклонности влекут ко всем излишествам и который, однако, с помощью благодати божественной, есть образец благоразумия, и вы согласитесь, что внешние предметы материи не имеют над ним власти непреодолимой, - а это было бы неизбежно, если бы душа не отличалась от материи.

7-е доказательство

Если бы все было материально в нас, то чувства были бы почти одинаковы у всех людей, по причине телесного сходства их. При виде картины, при слушании пения, при известии о несчастье, люди испытывали бы одинаковые чувства восторга или удовольствия, или грусти, как они испытывают одинаковые физические ощущения, когда огонь жжет их, когда камень падает и ранит их. А мы, однако же, знаем, что один остается холоден и невозмутим при виде зрелища, которое трогает и волнует других до слез.

8-е доказательство

Из вещественности души вытекало бы еще то, что суждение, размышление, совесть, понятие не служили бы ни чему в человеке; ощущение составляло бы все. А мы, однако, знаем, что размышление часто уничтожало опасное действие чувственности, что совесть часто порицает дело, к которому влечет человека чувственность, что ради долга и добродетели он удерживает себя от этого чувствования. Это было бы невозможно, если бы душа была материальна, как тело.

Представим еще несколько доказательств бессмертия души, которые заимствуются из нравственной природы человека.

Заметьте прежде всего, что желание жить и жить всегда, которое находится в сердце каждого человека, дано Создателем не без цели. Это есть как бы первое указание на бессмертие души, как бы первое побуждение готовиться к жизни будущей.

Желание жить связано с желанием счастья, коего жаждет всякий. Эта жажда счастья не утоляется здесь; следовательно, должна быть жизнь будущая, где бы могло исполниться это пламенное желание нашего сердца. Мы видим, что Бог, давая человеку известные желания, дает вместе с тем и средства к удовлетворению их.

Мучимые жаждой, мы можем напиться; голод можем утолить пищей; уставши от труда, мы чувствуем нужду подкрепить и обновить свои силы покоем, и благодетельный сон подкрепляет их и обновляет. Но счастья мы ищем непрестанно, и никто нам не может дать его. Ужели же это счастье нигде не существует?

Ужели Бог вложил в нас это желание, не имея намерения удовлетворить его когда-нибудь? Нет, Промысл Божий, который доставляет нашему телу все блага земные, не может навсегда оставить нашу душу, алчущую счастья. И так как счастье не находится здесь, то оно должно существовать за пределами настоящей жизни, в жизни будущей, в недрах Божьих.

Есть другое желание, близкое желанию счастья, это - желание усовершенствования, которое, по кратковременности нашей земной жизни, не может быть удовлетворено здесь. Нам кажется разумным думать, что Бог, даровавший нам это желание, удовлетворит его в жизни будущей.

Заметьте, что в этой жизни способности нашего разума и нашего сердца не развиваются и не усовершенствуются до такой степени, до какой могли бы развиваться и усовершенствоваться. Но Бог не оставляет Своих произведений неполными, неоконченными.

Следовательно, надобно предполагать, что по Своей премудрости Он бережет для нашего духа другую жизнь, где человек сделается тем, чем может быть.

Человек способен приобретать каждый день новые познания. От детства до старости сколько успехов он может сделать в науках! Как он может усовершенствовать себя в благочестии! Однако же он умирает, и его умственное и нравственное образование остается незаконченным.

Он мог бы еще более усовершенствоваться в том и другом; он мог бы лучше изучить чудесные явления мира Божия; он хочет искоренить в своем сердце пороки и на место их насадить добродетели, - словом, мог бы еще более приблизиться к тому идеалу, который указан Самим Богом.