Цена спасения Банка Москвы государством

Эпопея с Банком Москвы, длившаяся с конца 2010 года, по всей видимости, закончилась: государство согласилось выделить владельцам финансовой организации кредит в 295 миллиардов рублей по льготной ставке.

А еще 100 миллиардов Банк Москвы должен получить от госбанка ВТБ.

Так дорого спасение банка государству еще не обходилось. "Лента.Ру" решила вспомнить основные вехи этой истории, чтобы понять, в какой момент Банк Москвы превратился из одного из самых успешных банков страны в организацию, которую пришлось спасать государству.

Конец 2010 года

Историю падения Банка Москвы стоит начать с решения президента России Дмитрия Медведева отстранить от дел мэра Москвы Юрия Лужкова. Сменщик Лужкова, Сергей Собянин, практически сразу заявил, что планирует организовать массовую распродажу непрофильного имущества, находящегося на балансе правительства столицы.

Собянин возглавил Москву в конце октября 2010 года, а уже в середине ноября на рынке появились слухи, что Банком Москвы интересуется ВТБ. Правда, тогда речь шла не о доле города в финансовой организации (она составляла 46,48 процента акций самого Банка Москвы и четверть "Столичной страховой группы", которой принадлежало 17 процентов акций банка), а о доле президента финансовой организации Андрея Бородина, то есть приблизительно 20 процентах Банка Москвы.

Сам Бородин акции Банка Москвы продавать не хотел. Однако удивительнее всего то, что реализовывать актив поначалу не хотели и в самом правительстве столицы: 23 ноября на специальной пресс-конференции вице-мэр Москвы Юрий Росляк и Андрей Бородин заявили, что вопрос о смене собственника Банка Москвы пока не рассматривается. Правда, уже через день в дело вступила тяжелая артиллерия: об интересе ВТБ к активу заявил министр финансов и глава совета директоров госбанка Алексей Кудрин.

Менее чем через месяц после этого Юрий Росляк, одна из важнейших фигур в правительстве Лужкова, отправился в почетную ссылку: 22 декабря он стал сенатором в Совете Федерации от Москвы, практически лишившись возможности влиять на политику, проводимую Собяниным. К этому времени судьба Банка Москвы была уже решена: ВТБ уже считался основным и единственным претендентом на актив.

12 декабря проверку Банка Москвы начала Счетная палата. Срочность принятия решения о проверке намекала на то, что это было сделано в интересах ВТБ: банк за государственные деньги мог получить информацию о том, что творится в финансах Банка Москвы, и потом использовать эту информацию в переговорах о цене за кредитную организацию.

Одновременно госбанк провел атаку и по другому направлению. Как удалось выяснить газете "Ведомости", в начале декабря руководство ВТБ встретилось с аналитиками инвестбанков и рассказало им о том, что в Банке Москвы не все в порядке. Топ-менеджеров из госбанка насторожило отсутствие у финансовой организации аудитора из "большой четверки", сложная структура собственности и низкий уровень просрочки по кредитам. Ни о каких "проблемных" кредитах, которые обнаружились только в середине 2011 года, речи тогда не шло.

В Банке Москвы ответили на претензии ВТБ, высказанные через статью в "Ведомостях", 21 декабря. Тогда стало окончательно понятно, что Банку Москвы хорошо и с прежними акционерами, а с госбанком столичная финансовая организация дружить не хочет: менеджмент банка обвинил ВТБ в желании намеренно снизить стоимость Банка Москвы с помощью заявлений в прессе.

При таком раскладе сил стороны и закончили 2010 год.

Зима 2011-го

Сразу после новогодних каникул выяснилось, что ВТБ - вовсе не единственный претендент на долю столичного правительства в Банке Москвы. 13 января "Ведомости" написали, что актив не прочь купить итальянская группа Unicredit - тем более что у нее довольно сильные позиции в России.

Эти слухи, впрочем, довольно скоро были опровергнуты, но 23 января стало известно, что на актив претендует Альфа-банк, одна из крупнейших частных финансовых организаций в России. В Альфа-банке утверждали, что Банк Москвы необходимо продавать на открытом конкурсе - так правительство столицы могло бы получить за актив более справедливую цену.

Позицию Альфа-банка почти сразу же поддержали и в ЦБ, а 10 февраля за аукцион высказались и в Минэкономразвития. Впрочем, власти подчеркивали, что окончательное решение о том, как продавать актив, все равно остается за московским правительством. Не имели принципиальных возражений по схеме продажи и в Федеральной антимонопольной службе: тогда же, 10 февраля, чиновники этого ведомства заявили, что разрешили сделку по покупке Банка Москвы ВТБ.

В итоге правительство Сергея Собянина предпочло не устраивать аукцион, а получить за актив пусть и не максимальную цену, но зато сразу: 22 февраля было объявлено, что активы столицы проданы ВТБ за 103 миллиарда рублей. Удивительно, но за день до этого в совет директоров Банка Москвы, состоящий из 15 человек, вошли пять представителей ВТБ, который на тот момент формально еще не являлся акционером финансовой организации. В частности, в совет директоров Банка Москвы попал глава ВТБ Андрей Костин.

Почему правительство Собянина так поспешило со сделкой, неясно до сих пор. Правда, в июне в Агентстве по страхованию вкладов заявили, что значительные изменения в кредитном портфеле Банка Москвы начали происходить именно незадолго до продажи актива ВТБ. Вполне возможно, что чиновники почувствовали: убирать старую команду менеджеров и назначать новую надо как можно скорее - иначе последствия могут оказаться непредсказуемыми.

Весна-2011

С покупкой доли столичного правительства в Банке Москвы сложности ВТБ только начались: госбанку предстояло получить прямой контроль над активом и отстранить от руководства финансовой организацией Андрея Бородина - одного из основателей банка и близкого к Юрию Лужкову человека. Сделать это было не так просто: сам Бородин не собирался ни уходить в отставку, ни продавать свои акции Банка Москвы.

Тут-то на помощь и поспешила Счетная палата. 25 марта она потребовала провести полную ревизию Банка Москвы, а на время проверки отстранить руководство банка от деятельности. Тогда же, 25 марта, Счетная палата и опубликовала данные своей проверки. Выяснилось, что Банк Москвы выдавал кредиты не по рыночным условиям ряду предприятий. Тогда же стало известно, что по ряду кредитов у Банка Москвы вообще нет залогов.

Таким образом, о масштабных проблемах в банке стало впервые известно в конце марта, но тогда это мало кого волновало: ВТБ и менеджмент Банка Москвы были заняты войной друг с другом. Войну эту медленно, но верно выигрывал госбанк. Победа ВТБ стала очевидной, когда Бородин покинул Россию: в начале апреля он выехал в Великобританию, так как его статус по делу о хищении менеджерами Банка Москвы 12,76 миллиарда рублей из городского бюджета изменился: Бородин превратился из подозреваемого в обвиняемого.

***

Не сказать, что Бородин сдал Банк Москвы без боя. Он пытался через прессу доказать, что его отстранение от руководства финансовой организации незаконно, просил проверить местонахождение денег от продажи Банка Москвы ВТБ и даже заявлял, что хотел бы стать акционером ВТБ.

***

Уже 8 апреля стало известно, что Бородин был объявлен в розыск, а 12 апреля по ходатайству следственного комитета при МВД РФ он был отстранен от руководства Банком Москвы.

Между этими событиями уместилось наиболее важное в судьбе Бородина событие: через прессу он объявил, что продал свой пакет акций Банка Москвы (около 20 процентов), причем не ВТБ, а бизнесмену Виталию Юсуфову, сыну бывшего министра энергетики Игоря Юсуфова. Роль этого человека в истории с Банком Москвы как не была понятна в апреле, так и не очень ясна до сих пор: скорее всего, Юсуфов в конечном итоге отдаст акции Банка Москвы ВТБ, постаравшись получить выгоду на разнице между покупкой у находившегося в цейтноте Бородина и продажей в той ситуации, когда помощь Банку Москвы уже оказало государство.

Как бы то ни было, но влияние Бородина на Банк Москвы после сделки значительно ослабло. Банкир из-за рубежа так и не вернулся и вернется, по всей видимости, еще не скоро. 4 мая Тверской суд Москвы объявил менеджера в международный розыск. За две недели до этого, 21 апреля, новые акционеры столичного банка избрали нового президента. Им стал ставленник ВТБ Михаил Кузовлев.

Таким образом, ВТБ выполнил главную стратегическую задачу весны - установил контроль над активом (как управленческий, так и финансовый) и получил вместо Бородина лояльного к госбанку акционера в лице Виталия Юсуфова. Но тут выяснилась еще одна "засада": в середине мая оказалось, что Бородин является совладельцем целого ряда активов, которые кредитовались в Банке Москвы. Они перестали исполнять кредитные соглашения, в связи с чем на балансе финансовой организации оказались огромные дыры.

Лето-2011
Банк Москвы (уже под руководством ВТБ) стал бомбардировать активы Бородина исками. В частности, требования вернуть деньги были направлены к алкогольным предприятиям бизнесмена: АПК "Мильстрим - Черноморские вина", ММВЗ и "Корнету".

Бородину потребовалась неделя, чтобы обстоятельно ответить ВТБ. Сделал он это на своем сайте, написав открытое письмо Костину. В этом письме говорится, что ВТБ и Бородин вели переговоры о судьбе активов, которые кредитовались в Банке Москвы, но они вдруг прервались по инициативе госбанка. В результате, как пишет Бородин, будущее этих предприятий оказалось под угрозой, а ВТБ своими действиями нанес ущерб государству.

Попутно Бородин объявил, что ВТБ пытается спихнуть свои проблемы на власти и заставить их залатать все дырки, которые возникли в Банке Москвы, государственными деньгами.

Костин на письмо Бородина не ответил, а уже 17 июня газета "Ведомости" со ссылкой на свои источники написала, что ВТБ попросил у государства 150 миллиардов рублей на "латание дыр" Банка Москвы. В реальности, однако, государство оказалось еще более щедрым: 1 июля стало известно, что Агентство по страхованию вкладов выделит Банку Москвы льготный кредит (под 0,51 процента годовых) на 295 миллиардов рублей. Еще 100 миллиардов банк получит от ВТБ.

О сомнительности такой схемы летом 2011 года заявлял не только Бородин, но и нейтральные, не задействованные в конфликте экономисты. В частности, гневной тирадой в адрес ВТБ разразился бывший заместитель главы ЦБ Сергей Алексашенко.

У ВТБ, впрочем, оказались гораздо более могущественные сторонники: в частности, о необходимости государственных инвестиций в Банк Москвы заявил в начале июля министр финансов Алексей Кудрин.

Зачем ВТБ понадобилось столько денег на спасение Банка Москвы? На этот вопрос 1 июля дали ответ в АСВ: у финансовой организации оказалось 368 миллиардов рублей проблемных кредитов. Из них 60 миллиардов рублей приходится на офшоры, а еще 80 - на "помойки" (несуществующие компании). Остальные 220 миллиардов рублей приходятся на активы, связанные с Бородиным.

P.S.
Каким образом в Банке Москвы всего за несколько месяцев оказалось столько проблемных кредитов, неизвестно. Кто виноват в столь масштабных нарушениях - тоже. Ясно только одно: по всей видимости, наказания за это не понесет никто.

Во-первых, наказания не понесут Бородин и другие топ-менеджеры Банка Москвы, которые находятся за границей. Во-вторых, безнаказанными окажутся аудиторские компании и Счетная палата, которые почему-то пропустили время, когда о проблемах Банка Москвы надо было кричать как можно сильнее. В-третьих, никто не накажет и ВТБ, потому что руководство госбанка ощущает поддержку министра финансов и других чиновников. Наконец, не понесет наказания и ЦБ, надзорный орган, который ситуацию в Банке Москвы просто проспал: он может наказать только сам себя.