НАТО переходит к более региональной структуре

По сравнению с операциями западных государств на Балканах, в Персидском заливе или Афганистане война в Ливии была относительно скромным вмешательством, в котором было задействовано менее 100 боевых самолетов и не более десятка штурмовых вертолетов.

Тем не менее, она принесет с собой серьезные стратегические последствия как для государств-членов Североатлантического альянса, так и Европейского Союза.

В первую очередь это касается принятого несколько дней спустя после начала конфликта решения США отозвать своих пилотов и боевые самолеты, а также отказаться от военного руководства: впервые с момента окончания деколонизационных войн Вашингтон отступился от лидерства в операции коалиции. Эта инициатива застала врасплох европейских членов альянса, которые, тем не менее, смогли приспособиться к работе в новых условиях. Возможно, что отсутствие американских самолетов поддержки увеличило продолжительность войны на тот срок, который понадобился французам и британцам на доставку их собственных штурмовых вертолетов, позволивших выполнить аналогичные боевые задачи.

Если отбросить вполне заслуженную гордость французов и британцев, которые смогли добиться победы в таких условиях, новая американская политическая концепция "лидерства из задних рядов" (leading from behind) принесла целый ряд серьезных последствий. Прежде всего, война не велась "по-американски", то есть с "неодолимой силой" (overwhelming force) и "шоком и трепетом" (shock and awe), которые проявляются в уничтожении электростанций, водоочистных сооружений и другой инфраструктуры. Все это стало серьезным препятствием на пути послевоенного восстановления Ирака, Косова или Сербии.

Если у новых ливийских властей получится предотвратить грабежи, в их распоряжении окажется критически важная для нормальной повседневной жизни инфраструктура.

Изменение позиции США серьезно скажется и на военных бюджетах Европы. Во время и после холодной войны между членами Североатлантического альянса существовало своеобразное распределение обязанностей: американцы помимо всего прочего брали на себя подавление сил ПВО и поддержку войск с воздуха, так что европейцам не было нужно вкладывать средства в развитие соответствующих направлений. Таким образом, союзники избегали ненужного перерасхода сил.

Сейчас сложившийся порядок вещей нарушается, в результате чего нашим странам придется (разумеется, в рамках и так пострадавших от кризиса бюджетов) задуматься о приобретении самолетов огневой поддержки или ускоренном развитии средств дозаправки в воздухе.

Так следует действовать, если решение США в войне с Ливией окажется прецедентом, а не исключением. Замкнутость на внутренних проблемах после авантюры в Ираке и бесконечной войны в Афганистане, а также запланированные к 2020 году серьезнейшие сокращения оборонного бюджета (от 550 до 900 миллиардов долларов в рамках соглашения по госдолгу) скорее говорят в пользу первого.

Кроме того, чтобы в будущем получить возможность самостоятельно проводить операции, подобные вмешательству в Ливии, европейцам, вероятно, придется пересмотреть свою роль в удаленных конфликтах под руководством США, таких как война в Афганистане. В ней в настоящий момент задействовано больше 30 000 европейских солдат, большая часть из которых сталкивается с теми же рисками, что и их американские коллеги, в отличие от того, что мы увидели в войне в Ливии. Другими словами, НАТО ждет не "глобализация", в скорее постепенный переход к более региональной структуре.

Еще одно важное стратегическое последствие войны в Ливии проистекает из намерения большинства членов Европейского Союза и НАТО отказаться от непосредственного участия в войне в Ливии, несмотря на существование мандата Совета безопасности ООН и решения НАТО обеспечить операционное руководство задействованными в конфликте силами. В случае Германии этот отказ дошел до запрета немецким членам экипажей натовских самолетов с системой раннего обнаружения и наведения (AWACS) выполнять боевые задачи. Германия вернулась на 20 лет назад, во времена первой войны в Персидском заливе и в Боснии, когда перед союзниками встали похожие проблемы.

Остается лишь надеяться, что политические изменения в Германии, в частности, приход в правительство социалистов или даже "зеленых", вернут нашего великого соседа на путь солидарности. Тем не менее, нельзя не принимать во внимание серьезнейшее последствие нежелания большинства европейских государств принимать участие в совместных военных операциях, которые получили одобрение Совета безопасности ООН. НАТО оказалось одной из его первых жертв.

Хотя механизм координации совместных действий НАТО и стал залогом успеха наших армий в Ливии, Североатлантический альянс не смог добиться политической поддержки, как это было во время военно-воздушной операции в Косове в 1999 году. Как получилось, что такие важные государства, как Польша, Турция или Германия отказались от применения силы в Ливии?

К несчастью, перед Европейским Союзом стоит точно такое же испытание: разработка внешней и оборонной политики ЕС, как кажется, окончательно зашла в тупик. Точно так же, как и кризис с государственными долгами, война в Ливии пролила свет на огромные препятствия, которые стоят на пути реализации проекта единой Европы.