Отар Кушанашвили стал подонком из-за денег

Несколько лет назад Отар Кушанашвили не сходил с печатных страниц и экранов телевизоров. Сейчас ажиотаж вокруг него несколько угас.

Культовый журналист 90-х рассказал Дням.Ру о своей новой профессии, личной жизни и планах на ближайшее будущее.

- Отар, у Вас образ скандального журналиста... Вы всегда были таким или Вам этот образ навязали?

- Конечно, навязали. На "ТВ-6 Москва". Если бы вы видели меня в 1992 году, какой я приехал в Москву и какой я появился в "Акулах пера". Это два разных человека, меня отказывались узнавать даже друзья. Я приехал тишайшим, робким. У меня уже было два ребенка, я приехал зарабатывать деньги. Мне сказали: "Нужен подонок для передачи "Акулы пера". Ты готов быть подонком?" Я: "За деньги - хоть мразью. Мне кушать надо, а кушать нечего". Согласился, меня проинструктировали: сиди нога на ногу и веди себя, как свинья, в кадре. Это установка была. На следующее утро после выхода программы я понял, что такое телевидение. Во дворе моего дома появилась стайка девиц. Раньше на меня никто не обращал внимания. Я смотрю на эту стайку и думаю: ну ничего себе, наверное, какой-то кумир живет здесь, вот кому-то повезло! А они увидели меня и завопили. Достаточно было почесать кое-что в эфире и послать всех подальше. А зачем я служил в армии и учился в университете? Наплевать им, какой у тебя интеллект. У умного рейтинга нет. А меня спасало чувство юмора.

- Не расстраивает ли Вас то, что Вы уже не так обсуждаемы, как раньше, или в Вашей жизни появились другие, более важные ценности?

- У меня одиозная репутация, и многие заблуждаются на мой счет. Но я жил и живу ради семьи и никогда не жил ради хит-парадов и рейтингов. Иначе я бы давно уже вел авторские программы на ведущих каналах. Я выбрал статус свободного художника, потому что очень устал работать по кадровой ведомости, ходить на собрания, выслушивать замечания. Я хочу быть Шоном Пенном, хочу вести такой же образ жизни, как он. Если роль, то как в "Таинственной реке", если статья, то такая, которую обсуждают, если съемка на ТВ, то чтобы потом говорили: "Пришел Отар..." и далее по тексту. Но у меня же пятеро детей. Их надо кормить. Надо искать компромиссы.

- И какие компромиссы Вы нашли?

- Мои дети кушают потому, что я подрабатываю конферансье, а не потому, что я журналист. Недавно в Интернете начали появляться публикации, что со мной лучше не иметь дел. Это галиматья. Я никогда не срывал обязательств, а если и сорвал два раза, не поехав в Бишкек и Киров вести корпоративные концерты, то на это были свои причины. Я принес извинения, поскольку считаю позором невыполнение обязательств. Всегда считал своим долгом поддерживать хорошие отношения с людьми. Выше человеческих отношений в жизни ничего нет. Премия "Лучший журналист года", попадание в объективы всех камер на "Серебряной калоше" не заменят никогда того, что ты хороший парень. Быть на виду - необходимая часть профессии. Но никогда восторженная публикация о тебе (а наши артисты проплачивают такие статьи) не заменит твоей репутации. Никогда. Выше отношений нет ничего.

- Отар, почему Вы покинули шоу "Король ринга" после первого боя?

- Никогда не думал, что со мной так поступят, как на "Короле ринга". Я никогда не тренировался и думал, что это какая-то игра. Прихожу с хохотом в раздевалку. А там все серьезные. Вижу переполненный зал, визги, вопли. Люди требуют хлеба и зрелищ, как в Древнем Риме: "Убей его!"

Моим соперником был Гедиминас Таранда. Таранда, который Волочкову считает перышком! У него одна рука - как стол этот. Он увидел меня перед боем, подошел (надо отдать ему должное, ничего плохого про него сказать не могу) и спросил: "Я надеюсь, это розыгрыш и ты не выйдешь против меня?" Я ему: "Как не выйду? У меня семья сидит в зале". Он говорит: "Но как мы будем?" Он занимается боксом всю жизнь. Он готовился к проекту 10 месяцев, а мне о "Короле ринга" сказали за две недели. Таранда мне: "Хочешь, я буду в щадящем режиме?" Чтобы я у кого-то просил щадящий режим?! Я говорю: "Нет, если я был таким идиотом, что сказал "да" на участие, назад уже пути нет". Он задал этот вопрос при других, и во мне мужское начало взыграло. "Бей как хочешь!"

- Почему Вы решили участвовать в этом проекте, ведь бокс - не самая безопасная игра, особенно для новичков?

- Это был ультиматум: "Ты не получишь свою программу в сентябре на Первом канале, если сейчас не поучаствуешь в боях". Для Первого канала нет слова "нет", иначе тебя не будет в бизнесе, твой телефон замолчит навсегда.

- Чем закончился бой?

- Меня избили до полусмерти. Я не дышал. Я упал в обморок в раздевалке. Но на ринге я не упал. Поехал в больницу: сотрясение мозга, четыре гематомы, два ребра сломаны.

Доктор сказал: "Ваше счастье, что не умер на ринге".

- Как продолжились Ваши отношения с Первым каналом после такого?

- Я поехал на разговор и сказал: "Я проиграл не потому, что вы были плохими, я проиграл потому, что я был не готов. Давайте возобновим профессиональные отношения". И я вернулся на Первый канал посредством только одного жанра - честного разговора. Я просто сказал: "Какой из меня спортсмен? Давайте я просто буду делать то, что умею делать". Я не гимнаст... В футбол разве что могу - выбежать на поле и пнуть судью.

- Как это было в 2004-м году на чемпионате Европы по футболу?

- Да, я тогда побежал на спор. Я был в Лиссабоне на трибуне с московскими болельщиками. Мы проигрывали и должны были уезжать из Португалии. И я говорю: "Ну неужели никто не заступится за Россию?" Они стали кричать: "Так ты и заступись". Ну, я сказал: "Сейчас выйду и заступлюсь". И тут болельщики начали делать ставки, побегу я или нет. 1000... 1500 евро... Я говорю: "А какая моя доля?" Они: "Десяточка". А я им: "Пятнашка! Тогда побегу". Мне друзья: "Отар, ты что, это же чемпионат Европы, а не матч "Спартак" - ЦСКА. Королевская гвардия охраняет матч". А я пошел и выбежал, догнал судью и ударил его. Назвал его матерным словом.

- У Вас был конфликт с Яной Рудковской. Что послужило причиной?

- Мне всегда везло с людьми, я всегда находился в кругу, где рос интеллектуально. Мне повезло с Иваном Демидовым, мне повезло с Юрием Шмилевичем Айзеншписом, светлая ему память. Я был как сын ему. Ближе Айзеншписа в Москве у меня человека не было. Я советовался с ним каждый день. Мы жили на одной лестничной площадке. Я стучал ему в дверь, задавал вопросы: как мне жить? что мне делать? Айзеншпис был величайшей фигурой, недооцененной. Мне двух людей не хватает - моей мамы, четыре года назад ушедшей, и Айзеншписа. Я не понимаю, как может Билан делать вид, что Айзеншписа не было в его жизни. Кем нужно быть? Ведь Дима Билан - это артист, которого сделал Айзеншпис. Я не умаляю роль Батурина в становлении Билана, ведь он сделал ему шикарные подарки. Более того, и Билану, и Яне Рудковской я желаю больших гонораров и успеха. Но я расплакался после "Евровидения-2008". Это была победа Айзеншписа, а не их!

- Вы с трепетом говорите о семейных ценностях. Как перенесли развод с женой?

- У меня сейчас очень сложный период. Я не сторонник разводов, поэтому уходить из семьи было очень сложно. Я полгода после развода был в прострации. Жена захотела со мной развестись, я умолял Машу не разваливать семью. Я валялся у нее в ногах, просил прощения за все. Но человек когда разлюбил, его не вернешь уже. С детьми регулярно вижусь, алименты плачу.

- Новая возлюбленная не появилась еще?

- Я надеюсь, что она скоро появится. Главное, чтобы она была улыбчивая - в это понятие входит все.