За несколько дней до кончины Любовь Полищук кричала Кобзону: Иосиф, я жить хочу!

За несколько дней до смерти Любовь Григорьевна по телефону рассказала Иосифу Кобзону о своей боли.

На панихиде по великой актрисе в Центральном доме актера Иосиф Кобзон, едва сдерживая слезы, вспоминал о своем последнем разговоре с Любовью Григорьевной.

Иосиф Давыдович признался, что разговаривал с Полищук за несколько дней до ее кончины.

- Позвонив ей, я не узнал Любу, с которой общался раньше, - признался Иосиф Давыдович. - Ее голос был искажен болезнью. Но она убеждала меня, что все нормально, что это ерунда и скоро она снова будет играть новые роли. Но я понимал, что это говорит не она, а ее дух. Любаня была обречена. Она уже знала, что уходит... Я попытался ее успокоить, и вдруг она крикнула в телефон: "Иосиф, я жить хочу!"

Вчера родные, друзья, коллеги и многочисленные поклонники пришли в Центральный дом актера проститься с Любовью Григорьевной Полищук.

С самого утра у входа в здание собрались сотни людей, чтобы проводить в последний путь великую актрису. В зал, где, утопая в цветах, стоял гроб, выстроилась очередь - люди молча стояли, дожидаясь, когда их пропустят. Даже сыну Любови Григорьевны, Алексею Макарову, пришлось подождать - охранники не узнали его и не впустили в зал без очереди.

Прощание затянулось на несколько часов - народ все прибывал. В холле коллеги Любови Григорьевны делились своими воспоминаниями о ней.

- В театре есть такое понятие, как амплуа. А у нее не было амплуа, - рассказывает Лариса Удовиченко. - Она могла спокойно играть и графинь, и крестьянок, и даже мужские роли - когда она наклеивала бородку и усы, это тоже было бесподобно. Она превосходила всех нас - и по человеческим качествам, и по профессиональным.

Александр Панкратов-Чёрный не скрывал ни от кого своих слез:

- Она всегда видела в себе трагическую актрису. Вот и сегодня - заставляет людей плакать. Последний раз мы говорили с ней по телефону полгода назад. Она тогда запретила мне приезжать к ней в больницу, сказав: "Саша, я хочу, чтобы ты любил меня всегда красивой, танцующей. Ни в коем случае здесь не появляйся - не тот антураж, не те костюмы". Она знала, что умирает, поэтому и сбежала из больницы - всегда терпеть их не могла. Какой толк там лежать, если можно встретить свой последний день дома, в окружении близких, которых она так любила. Россия потеряла очень много. Мы и так теряем много людей, а тут - такой талант...

- Я ощущаю страшную несправедливость. Она не сыграла всего того, что могла сыграть. Так часто бывает в нашей профессии, это жестоко. Остается только верить, что она ушла в какой-то лучший мир, - говорит Сергей Гармаш.

Пока поклонники прощались с Полищук, ее сын, Алексей Макаров, скромно сидел на последнем ряду вместе с девушкой. Оба скрывали глаза за темными очками.

- Я тебя очень люблю, - постоянно повторяла спутница Алексея, держа его за руку.

Поддержать Макарова в тяжелую минуту пришла его близкая подруга Екатерина Семенова. Понимая, насколько велико горе сына актрисы, Екатерина лишь молча обняла его, когда он выходил из зала.

Когда из здания выносили гроб, в зале раздались громкие аплодисменты. Так поклонники в последний раз выражали свое восхищение актрисой - ее талантом и всей ее жизнью.

Хоронили актрису на Троекуровском кладбище. За гробом, склонив головы, шли родные - муж, сын, дочь. От Ольги Пантелеевны, матери актрисы, не отходили врачи. С тех пор как она приехала в Москву, за ее состоянием неусыпно следят специалисты кардиологического центра. Чтобы не допустить нервного срыва, пожилой женщине колют специальные препараты. Ради нее на кладбище дежурила реанимационная "скорая".

- Это неправильно, когда родители хоронят своих детей, - причитала несчастная мать.

Когда гроб с телом великой актрисы опускали в землю, неожиданно пошел дождь. Небо плакало, прощаясь с всенародной любимицей - Любовью Полищук.