Своеволие Путина не может служить оправданием алчной американской политики

Некоторые из последних заявлений российского президента Владимира Путина послужили причиной для беспокойства.

Тем не менее, мало кто задался вопросом, а настолько ли неправ Путин, оценивая настоящее и отнюдь не дружественное кольцо осады вокруг своей страны. И складывается впечатление, что те, кто - не без причин - видит в хозяине Кремля правителя, чей авторитаризм вызывает беспокойство, подчас забывают, что жалобы Путина на поведение некоторых стран Запада оправданы.

В любом случае, нам придется согласиться с тем, что, оценивая происходящее, эксперты не приходят к единому мнению. Например, нет недостатка в тех, кто утверждает, что вслед за этапом сотрудничества между Россией и Соединенными Штатами, который начался после терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне, в последнее время вновь начали проявляться элементы напряженности, чтобы не сказать ссоры. В представлении других ученых мужей указанная периодизация отношений, напротив, скрывает тот факт, что США на протяжении уже нескольких лет ведут двойную игру.

Формально поддерживая стратегическое сотрудничество с Россией, покончившее со всеми отголосками `холодной войны`, фактически Штаты проводили крайне агрессивную политику - расширение НАТО, создание военных баз, изменение положения ядерного равновесия, оспаривание зон влияния, - по сути своей направленную на предотвращение возрождения России в качестве державы в какой бы то ни было перспективе.

Но рассмотрим ситуацию поэтапно. Никто не оспаривает того факта, что осенью 2001 года Путин принял решение оказать горячую поддержку тем мерам, которые под предлогом так называемой борьбы с террористической угрозой президент Буш начал опробовать в Афганистане. Поверхностный итог намерений, вытекающих из этого решения о поддержке, можно свести к двум моментам. Первый из них дает понять, что Москва в значительной степени согласилась с желанием Америки привлечь к себе Россию; желанием, вполне возможно, основанным на стремлении отдалить Кремль от Европейского Союза и, таким образом, пресечь в зародыше любую угрозу возникновения евразийской макродержавы.

Верно, что в этой попытке оправданный успех Белого Дома во многом стал возможен благодаря отсутствию стратегического проекта у Европейского Союза. Но в еще большей степени этот успех связан с неизбежными последствиями расширения ЕС, произошедшего в 2004 году, когда в состав Союза вошел ряд стран, за спиной у которых были напряженные отношения с Москвой. Второй момент заключается в том, что с 2001 года по настоящее время России удавалось избегать открытого противостояния с западными державами, несмотря на то - и об этом не стоит забывать, - что, в отличие от десятилетия девяностых, сегодня Кремль не связан по рукам и ногам последствиями финансовой зависимости от Международного валютного фонда и Всемирного банка. Стоит напомнить, что когда Россия испытывала неудобство, сталкиваясь с теми или иными действиями американцев, - например, агрессией против Ирака в 2003 году, - она явно склонялась как к умеренной, так и к прагматичной постановке проблемы.

Крайне важно подчеркнуть, что Россия никакой компенсации за свою позицию, выражавшуюся, в некоторых случаях, в виде явной поддержки американской политики, а в других - в виде одобрительного молчания, не получила. США не отказались от своих планов по созданию противоракетного щита, направленного - и оставим в стороне риторическую браваду - на сокращение потенциала сдерживания российского ядерного арсенала. Не создали они и никаких препятствий на пути нового расширения НАТО, захватившего три бывшие советские республики - прибалтийские.

Ничего Штаты не предприняли и для свертывания военных баз - предположительно, временных, - появившихся на Кавказе и в республиках Средней Азии в разгар афганской кампании. США, не усомнившись, поддержали так называемые `цветные революции`, не раз терпевшие фиаско и недвусмысленно направлены на оспаривание российской зоны влияния. И, наконец, не похоже, чтобы Штаты предоставили России привилегированный подход в коммерческих отношениях, скорее, наоборот. Добавим сюда, что молчание, которым Вашингтон удостаивает чеченскую кампанию Путина - предпринятую еще до событий 11 сентября 2001 года, - с очень большой натяжкой можно расценивать как награду за продемонстрированную в последнее время Россией сговорчивость.

Для того окончательно понять позицию Соединенных Штатов, необходимо категоричным образом исключить предположение, что Вашингтон обеспокоен ухудшением положения с правами человека в России или предполагаемыми препонами, которые Кремль возводит на пути становления рыночной экономики. Куда разумнее было бы перенести акценты на другие объяснения, которые раскрывают всемогущество, алчность и бесконечную слепоту Белого Дома; более того, его твердое намерение загнать Москву в угол и, как мы указывали выше, не допустить ее возрождения из пепла. Стоит помнить, что даже не до конца оправившись, Россия не является - не может являться - простой региональной державой.

Отголоски недавней истории, масштабность российской территории - граничащей одновременно с ЕС, Ближним Востоком, Центральной Азией, Китаем, Японией и севером американского континента, - огромное богатство природными ресурсами дают повод избегать любой попытки, направленной на снижение планетарной значимости этой страны.

И если политика США еще, к сожалению, понятна - другого достоинства за ней признать невозможно, - то переварить все те беды, которые сваливаются на нас из-за этого, уже совсем непосильная задача. Далеко за примером ходить не надо: непросто понять, почему в начале 2006 года такое удивление вызвало принятое Москвой решение поднять цену, которую Украина должна была платить за российский газ.

Если мы соглашаемся с тем - и это кажется разумным, - что Россия сталкивается с такими же проблемами, что и наши страны, приведите хоть один пример правительства страны Запада, которое согласилось бы предоставлять льготы другому государству, занявшему, насколько можно понять, не совсем дружелюбную позицию? И когда мы поймем, что применение тех же норм при продаже российского газа верному белорусскому союзнику может объясняться не случившимся у Кремля приступом гнева, а суровой и нелицеприятной политической необходимостью?

И как не сказать о двойной морали, так хорошо описанной Стивеном Коэном (Stephen Cohen) в недавно опубликованной в журнале The Nation статье: расширение НАТО необходимо для противостояния терроризму и стабилизации положения в мире; за протестами же России кроются лишь атавистические представления времен `холодной войны`. В то время как Вашингтон занимается продвижением демократии на всей планете, действия России, напротив, представляют собой неоимперский проект. При столкновении с подобными упрощениями, все насущнее встает необходимость согласиться с тем, что своеволие Путина внутри страны - а иногда и за ее пределами, - не может служить оправданием американской политики - великодержавной, алчной и корыстной.