Хитрый Путин с легкостью переиграет доверчивого Буша

Во времена холодной войны ничто не могло вызвать в дипломатических кругах такого ажиотажа и нервозности, как очередная американо-советская встреча в верхах.

Но и сегодня, когда холодная война вроде бы закончилась и, соответственно, изменилась и геополитическая ситуация, эта нервозность никуда не ушла. В Соединенных Штатах этому находят свое объяснение. Во-первых, американские дипломаты и чиновники научились видеть свою страну такой, какой она выглядит со стороны. Но президенты США считают себя воплощением американских ценностей, и им иногда трудно понять, почему эти ценности не всегда разделяют другие страны.

Во-вторых, американские президенты - прежде всего политики, притом политики самоуверенные. Профессионал, не говоря уже о чиновнике, хочет, чтобы все было заранее продумано и подготовлено. Политику же необходимо движение вперед. Профессионал думает, что он понимает какую-нибудь страну, в то время как политик уверен, что он понимает ее народ. Для профессионала очевидно, что его президент ведет переговоры с российской системой, а не просто с главой российского государства, и его президент уверен, что историю творит народ. Отсюда вывод: встречи на высшем уровне способны загнать президентов в ловушку, затормозить нормальный политический процесс и нанести ущерб национальным интересам.

Однако это объяснение справедливо лишь отчасти. Во-первых, потому что дилетанты есть везде, не только в Америке. В Великобритании, например, непрофессионализм в вопросах внешней политики был не таким уж редким явлением в период между двумя мировыми войнами, что нанесло огромный ущерб международному имиджу страны и ее интересам. Во-вторых, далеко не все американские президенты ведут себя как дилетанты, но и далеко не все представители их администраций способны мыслить стратегически. Трумэн и Эйзенхауэр ловушки умело обходили. Никсон и его гениальный советник Генри Киссинджер постоянно боролись с бюрократической машиной Госдепартамента, и к отношениям с СССР (и, кстати, с Китаем тоже) подходили как истинные профессионалы, что принесло стране серьезные стратегические дивиденды, когда она терпела первое в своей истории военное поражение. Блистательных успехов в борьбе с `благоразумием чиновников` добился президент Рейган.

Чиновничье благоразумие было не чуждо Джорджу Бушу-старшему, но он помимо всего прочего придавал огромное значение межличностной дипломатии, и именно ему принадлежит огромная заслуга в том, что холодная война завершилась так мягко и безболезненно, а разделению Европы был положен конец. И хотя выступление Буша перед депутатами Верхов-ной Рады Украинской ССР (1 августа 1991 года) чуть не разрушило отношения между США и независимой Украиной еще до того, как они, собственно, зародились, его опасения по поводу распада Советского Союза только укрепились именно благодаря ближайшим советникам-профессионалам.

И тем не менее миф об опасностях `дипломатии в верхах`, как и любой другой миф, во многом обоснован. Если говорить о Восточной Европе, то первое, что приходит на ум в связи с этими опасениями, - слово `Ялта`. Во время венской встречи президент Кеннеди произвел на Хрущева такое впечатление, что тот посчитал, что может безнаказанно возводить Берлинскую стену и размещать ракетные установки на Кубе. Даже Рейгана, этого президента-Рэмбо, Горбачеву удалось заманить на внеплановый саммит в Рейкьявике, где он чуть было не подписал договор о всеобщем ядерном разоружении, чем сильно напугал своего госсекретаря.

Отношения Джорджа Буша-младшего с Путиным возродили миф, а вернее сказать страх по поводу того, что хитрый российский президент с легкостью переиграет своего доверчивого американского коллегу. Что касается Украины, то в ней снова проснулись опасения, что американские президенты не смогут устоять перед соблазном решать свои проблемы за ее счет. Когда Буш в 2001 году назвал Путина `честным и заслуживающим доверия человеком` и, как он сказал, `заглянул ему в душу`, он заставил изрядно поволноваться не только украинцев, но и собственное правительство, и добрую половину мирового сообщества. Но когда он повторил почти то же самое во время встречи в Кеннебанкпорте шесть лет спустя, этого почти никто не заметил. Интересно почему? Да потому что, когда речь зашла о принципиальных разногласиях между Кремлем и Вашингтоном, а именно о расширении НАТО, о взаимоотношениях НАТО и США с Украиной и Грузией, о системе противоракетной обороны и о связи между ратификацией Договора об обычных вооруженных силах в Европе и выполнением Россией своих обязательств, взятых во время стамбульского саммита ОБСЕ, Буш ни в чем не уступил, ибо трудно проиграть тому, кто отказывается делать ход.

Тайная вечеря

Так называемый лобстер-саммит был необходим, хотя, как мы теперь видим, он ничего не решил. Эта встреча могла бы стать полезной по трем причинам. Во-первых, оба президента вскоре должны уйти со своих постов, хотя еще не факт, что Путин действительно уйдет. Но в нашем случае это не так уж важно. По сути, это была их последняя возможность серьезно поговорить о двусторонних отношениях. Во-вторых, эти отношения далеки от нормальных, и пока нет причин ожидать какого-либо улучшения. Но в любом случае нельзя допустить, чтобы ситуация вышла из-под контроля. Обеим сторонам нужно убедиться, что дипломатия работает без перебоев, как бы ни ссорились между собой политики и ни возмущался народ.

В-третьих, Америке и России просто необходимо поддерживать отношения, хотят они того или нет. Хотя с приходом Путина к власти влияние России возросло, а США, наоборот, ослабело, Кремль хорошо понимает, что Соединенные Штаты остаются единственной страной, мощь и интересы которой ощущаются в любом уголке земного шара. Несмотря на то, что у США значительно больше проблем, чем у России, почти все эти проблемы небезразличны и самой России: это Иран, Сирия, `Хезболла`, Афганистан, Китай, расширение НАТО и, конечно же, безопасность и поставки энергоносителей. Американо-российские отношения уже давно не являются основой мировой политики, но именно они определяют предел политических возможностей стран бывшего СССР, Черноморского и Каспийского регионов, а также союзников НАТО. За этими отношениями стоит долгая история, и, несмотря на все трения и существующие проблемы, эти отношения базируются на богатом опыте, и хорошем, и плохом, чего не скажешь, например, о Китае, который и Россия, и США считают слишком загадочным и непредсказуемым. Разумеется, это также не относится к странам, которые больше пугают Соединенные Штаты, чем реально им угрожают. Речь идет об Иране и фанатиках-мусульманах, и здесь говорить о каких-либо отношениях вообще не приходится. Когда Россия и Америка сотрудничают, проблемы как бы уходят, но там, где они соперничают, эти проблемы, наоборот, становятся почти неразрешимыми.

Несмотря на все это, есть две причины считать саммит чистой формальностью. Первая и самая очевидная состоит в том, что никто от этой встречи ничего особенного и не ожидал. Но это совсем не значит, что в повестке дня не было никаких важных вопросов или инициатив для обсуждения. Путин хочет помешать Бушу развернуть в Европе американскую систему противоракетной обороны и делает для этого все возможное, пользуясь то кнутом, то пряником. Он угрожает Штатам перенаправить на них российские ракеты и выйти из `Договора о ядерных вооружениях средней дальности`. Но помахав кнутом, тут же посулил пряник в виде предложения о совместном использовании Габалинской РЛС в Азербайджане. На `саммите с лобстерами` российский президент пошел еще дальше, выдвинув инициативу об организации региональной системы обороны под эгидой Совета Россия-НАТО.

Дабы Америка не забывала о том, чем она рискует, путинский `ястреб` Сергей Иванов угрожает разместить на территории Калининградской области оперативно-тактические ракеты `Искандер` в случае, если эти `исторические и прогрессивные` предложения будут отвергнуты. Президент России прекрасно понимает, что такие инициативы и угрозы, которые, кстати сказать, явились полной неожиданностью для всех стран НАТО, никак не смогут заставить Буша пойти на попятную и свернуть программу противоракетной обороны. Но если Путину удастся провести через Совет Россия-НАТО решение, которое на определенное время заморозит эту программу, то у следующего президента США, если это будет представитель Демократической партии, появятся технические и политические возможности для того, чтобы американская ПРО в Европе не появилась. А учитывая, что решить проблему так, как предложил Путин, невозможно в принципе, да еще и с помощью оскорбленного НАТО (а это нельзя воспринимать иначе как оскорбление), то контролируемый демократами Конгресс может попытаться урезать финансирование программы еще до того, как на смену Бушу придет президент-демократ. Будут ли приняты во внимание аргументы технического характера вроде характеристик РЛС или баллистических ракет-перехватчиков? Вполне возможно, что так, но все равно будущее этой программы уже выглядит не таким безоблачным, каким оно казалось всего несколько недель назад.

Со своей стороны Буш стремится заручиться поддержкой Путина в вопросе о санкциях против Ирана, и санкциях реальных, а не фиктивных. При этом он явно делает ставку на так называемое `Соглашение о мирном ядерном реакторе 123` [имеется в виду Раздел 123 Закона США о ядерной энергетике, согласно которому сотрудничество в области ядерной энергетики с любой из стран может начаться только после подписания соответствующего межправительственного договора]. И этот вопрос отнюдь не маловажный, учитывая то, что Россия поставила перед собой цель повысить свою долю на этом прибыльном рынке до 25 процентов. Но если она не будет соответствовать американским стандартам безопасности в этой сфере, что на практике означает сотрудничество с фирмами США, то доступ на большинство из этих рынков будет для нее закрыт. Обсуждались ли условия такого сотрудничества, неизвестно. Но Путин вполне может ужесточить свою позицию по Ирану, когда он по-настоящему испугается темпов продвижения программы, а еще больше того, к чему все это может в конце концов привести. Однако, несмотря на всю свою показную решимость, Путин имеет гораздо меньше маневра для принятия решения по Ирану, чем полагают его американские собеседники.