Драка над мертвым телом Литвиненко грозит перерасти в разрыв России и Великобритании

Еще в ноябре прошлого года, когда Александр Литвиненко умирал в одной из лондонских больниц, было понятно, что это дело может оказать на отношения между Россией и Великобританией почти такое же действие, какое на бывшего российского агента оказала доза полония-210.

Вчера в Москве прошла во всех отношениях необычная пресс-конференция, показавшая, насколько горьким может быть осадок от подобных событий: тот, кого британские власти обвиняют в этом убийстве, сам выступил с целым рядом контробвинений.

Андрей Луговой - как и Литвиненко, бывший агент КГБ, впоследствии переквалифицировавшийся в предприниматели - решил обвинить в преступлении своих обвинителей. Он заявил, что ответственность за убийство Литвиненко лежит не на российских, а на британских спецслужбах, а также на бежавшем из России олигархе Борисе Березовском. Он добавил, что враги Кремля и западная пресса выставляют его этаким `русским Джеймсом Бондом`, чтобы через него опорочить в глазах общественности всю Россию. Все 90 минут этого контрудара транслировались по всей России в прямом эфире.

Русские, когда их приперли к стенке с убийством, возвращающим нас во времена шпионских сражений `холодной войны`, по видимому, решили, что атака - это лучшая оборона. В данной ситуации к заявлениям Лугового о том, что и Литвиненко, и Березовский работали на МИ-6, легче всего отнестись как к очередной серии советско-западной шпионской мыльной оперы. Собственно, долго ждать и не пришлось: в эфире ВВС тут же появился бывший советский агент, перебежчик Олег Гордиевский, назвавший все слова Лугового `глупыми фантазиями`.

Однако поддаваться столь поспешным реакциям было бы по меньшей мере неумно. В возникновении у МИ-6 хотя бы неопределенного интереса к такой личности, как Александр Литвиненко, нет ничего необычного. Более того, если бы мы узнали, что МИ-6 не занимается сбором информации или вербовкой агентов среди людей, бежавших из разных стран, в том числе и из России, мы первые сказали бы, что наши разведчики просто не умеют работать. Кстати, Луговой, также бывший агент, часто летавший из Лондона в Москву и обратно, в отчетах сотрудников МИ-6 тоже наверняка фигурировал.

Также необходимо признать, что, как только мы в этом деле погружаемся в работу разведок - как их, так и нашей - мы уже ничего не можем утверждать наверняка. Мы, конечно, не хотим сказать, что версия, озвученная вчера Луговым в Москве, выглядит более правдоподобной, чем та, с которой мы уже знакомы. Конечно, нет. Простой здравый смысл подсказывает, что тех, кому было выгодно заставить замолчать столь непреклонного критика Кремля, как Литвиненко, прежде всего нужно искать не в Великобритании, а как раз в России.

Однако мы совершенно определенно хотим сказать, что в деле Литвиненко остается немало аспектов, которые вовсе никак не освещены. Убийство Литвиненко - абсолютно темное дело, в котором переплелись интересы слишком многих сторон. Если Луговой и впрямь хочет доказать свою невиновность, то лучшим решением для него было бы возвращение в Лондон и защита в британском суде. Это, однако, маловероятно: заметим, что Россия - далеко не единственная страна, принципиально не выдающая другим государствам своих граждан.

Так что пока к попыткам представить дело Литвиненко как единственный источник трений между Великобританией и Россией стоит, наверное отнестись с изрядной долей скепсиса. И распубликованные ордера на арест, и агрессивные пресс-конференции в Москве - это не столько причины, сколько симптомы напряженности, которая грозит перерасти в разрыв нормальных двусторонних отношений.

Так уж получилось, что нам понять механизмы несуразной политики постсоветской России оказалось сложнее, чем нашим европейским соседям, и пока что мы еще не нашли баланса между необходимой жесткостью и прагматизмом.

Тому может быть множество причин - хотя бы раздражение, которое своими действиями у Москвы вызывает Березовский. Однако нынешнее противостояние Великобритании и России, драка над мертвым телом - это в первую очередь показатель изначально неважного состояния отношений между нашими странами. И обеим сторонам пришло время признать: в дальнейшем усугублении этой ситуации ни заинтересованы ни мы, ни они.