Луговой стал пешкой в большой европейской игре

На прошлой неделе Москву посетил новый министр иностранных дел Великобритании Уильям Хейг.

Это протокольное мероприятие осталось бы незамеченным широкой публикой, если бы в ходе московских переговоров не был затронут вопрос о выдаче британскому правосудию российского гражданина Андрея Лугового, подозреваемого в убийстве Александра Литвиненко. В 2006 - 2007 гг. это дело вызвало большой скандал, сопровождавшийся высылкой российских дипломатов, ограничением визового режима для российских чиновников, закрытием находившихся на территории России офисов Британского совета, прекращением сотрудничества между спецслужбами двух стран и другими шагами, ухудшившими и без того непростые отношения между Москвой и Лондоном.

Теперь стороны пытаются хотя бы отчасти восстановить отношения. Первый шаг в этом направлении был сделан в январе, когда Хейг приехал в Москву как представитель теневого кабинета министров находившихся в оппозиции консерваторов. После того как в мае лейбористы проиграли выборы, было сформировано новое правительство, и Хейг стал полноценным министром. Еще через месяц Дмитрий Медведев встретился с новым британским премьером Дэвидом Кэмероном во время саммита G8, и процесс осторожного сближения, как говорится, пошел. Некоторые оптимисты даже заговорили о возможной "перезагрузке" российско-британских отношений, но на деле речь, скорее, шла об осторожном сближении.

В такой ситуации ни одна из сторон не была заинтересована в возобновлении дискуссии о судьбе Лугового. Тем более что эта коллизия выглядела неразрешимой, ведь ранее Москва в категоричной форме отказала в его выдаче, ссылаясь на Конституцию, предписывающую судить граждан РФ на родине и запрещающей их выдачу иностранным государствам. За последние два года сандал утих, и все делали вид, что этой проблемы как бы нет.

Накануне визита Хейга в Москву Луговой дал интервью The Guardian. Смысл его заявлений сводился к тому, что снятие обвинений с Дмитрия Ковтуна фактически развалило британскую версию убийства Литвиненко, и теперь нужно довести расследование до конца и снять обвинение с него самого. По словам Лугового, Литвиненко, бывший агентом английской МИ-6, участвовал в подготовке "какой-то провокацию против Путина и России" с использованием полония и по неосторожности отравился им. Понятно, что британская прокуратура ни при каких условиях не согласится с такой версией. Луговой же настаивает на объективном расследовании при участии британских и российских спецслужб.

После заявлений Лугового "дело Литвиненко" снова оказалось в центре внимания британских СМИ, и его уже стало невозможно обойти молчанием при переговорах Хейга в Москве. В результате визит Хейга приобрел скандальную окраску, и на первое место вышли не вопросы восстановления отношений, а дело Литвиненко и проблема выдачи Лугового.

Глава МИД РФ Сергей Лавров предложил провести совместное расследование для выяснения причастности Лугового к смерти Литвиненко, но британский министр был непреклонен, категорически отвергнув возможность сотрудничества с опорочившими себя российскими спецслужбами. То есть ситуация выглядит так: Лондон требует выдачи Лугового, ничего не хочет знать о Конституции РФ и демонстрирует недоверие к российским спецслужбам. После этого Хейга принимает Медведев, что, вообще-то говоря, выходит за рамки протокольных мероприятий, предусмотренных при визитах такого уровня. Естественно предположить, что это решение было обусловлено какими-то серьезными причинами, но ничего оправдывающего такое исключительное внимание на встрече президента и министра не произошло. Скорее, наоборот: Медведеву приходится выслушивать упреки в связи с "коррупцией и безнаказанностью, омрачающими российский инвестиционный климат", и нарушениями прав человека.

Тем временем в прямом эфире радиостанции "Вести-FM" ведущий спрашивает Лугового, что он будет делать, если российские власти все же решат передать его британскому правосудию. Сама постановка вопроса свидетельствует о низкой правовой культуре. Но дело не только в этом. Допустив такую возможность, журналисты опирались на циркулирующие в кулуарах слухи. Отсюда нервная реакция Лугового. Ведь три года назад, на пике скандала, возможность его выдачи даже не обсуждалась, во всяком случае публично. А теперь это в принципе допускается: обменять на Чичваркина, Березовского, Закаева или всех преступников, укрывшихся в Лондоне.

Такая беспринципность контрастирует с тем, как комментировали московский визит Хейга британские издания. Для The Financial Times было важно довести до сведения общества, что консерваторы действуют в рамках прежней внешнеполитической концепции. Поэтому газета специально подчеркивала, что британский МИД не пошел и не пойдет на уступки по делу Литвиненко. Одновременно издание успокоило работающий в России бизнес: "экономические отношения двух стран не ухудшатся из-за проблемы Лугового". А орган лейбористов, The Guardian, откровенно злорадствует: "Медведев многого ждал от британских консерваторов", но "они не пойдут ни на какие уступки", новое правительство "не снимет с России карательные меры, наложенные в 2007 г. министром лейбористского правительства Дэвидом Милибэндом, не возобновит сотрудничество с ФСБ и не отменит визовые ограничения на посещение Лондона для кремлевских чиновников". Что касается встречи Медведева с Хейгом, ее издание объяснило "стремлением российских властей замять дело Литвиненко".

Последовательность британских политиков мотивирована стремлением сохранить единственную удобную для них версию смерти Литвиненко. А активность английских СМИ отражает неустойчивость внутриполитического расклада, для которого могут оказаться разрушительными любые сколько-нибудь существенные перемены, в том числе и корректировка внешнеполитического курса.

Более того, ссора Лондона и Москвы была выгодна многим, а их сближение не нужно никому. Ни Германии, строящей свою игру на особых отношениях с Россией. Ни Франции, президент которой претендует на роль лидера "большой Европы". Ни их "младшим братьям" по ЕС и НАТО, не видящим ничего вокруг из-за страха перед "российской угрозой". Да и в самой России хватает противников "перезагрузки", воспринимающих примирительные шаги Медведева как сдачу позиций. На фоне этих судьбоносных мотивов и проблем никому уже не интересно, кто, зачем и каким образом отравил Литвиненко и что там на самом деле случилось во время лондонского чаепития бывших коллег.

В 2006 г. историю с полонием вписали в антипутинскую кампанию; сегодня ею размахивают перед Дмитрием Медведевым и Дэвидом Кэмероном. А что касается тех, кто оказался вовлечен или искусственно пристегнут к этой истории, то им - с того момента, как Литвиненко был поставлен диагноз, а может быть и раньше, - была уготована роль пешек, которыми можно пожертвовать, а можно поберечь, с тем чтобы потом разыграть в каком-то другом занимательном сюжете.