Ядерная доктрина США становится слишком опасной

После распада Советского Союза стратегическая мысль вашингтонского правительства в области ядерных вооружений приняла опасный и неразумный оборот.

Так, в январе 2002 года администрация Буша объявила о новой ядерной доктрине (а в 2006 году еще раз подтвердила ее), однако вместо того, чтобы следовать собственным словам, то есть приспособить ядерную стратегию к реалиям двадцать первого столетия, администрация сосредоточила усилия на угрозах, давно переставших существовать, а также на тех, борьба с которыми не требует применения ядерного оружия. В результате эта доктрина сама превратилась в угрозу национальной безопасности.

Риски, связанные с ядерным оружием, очень велики, однако их характер в последнее время сильно изменился. С момента окончания `холодной войны` клуб ядерных держав существенно расширился, из-за чего возросла опасность ненамеренного применения ядерного оружия, локальных конфликтов с его применением, дальнейшего его распространения, а также попадания его в руки террористов. В то же самое время потребность США в ядерном оружии резко снизилась. Россия, ставшая наследником СССР, не является врагом США; Америка же, бесспорно, заняла теперь доминирующее положение в области обычных вооружений и способна решить почти любые задачи военного характера без применения ядерного оружия. Таким образом, единственной задачей, для решения которой оно необходимо, является гарантия неприменения ядерного оружия всеми остальными. Учитывая это, Соединенным Штатам совершенно не нужен запас в десять тысяч боеголовок (а многие из них готовы к боевому применению) и тем более нет необходимости продолжать развертывать ядерные вооружения за рубежом.

Вырабатывая эффективную современную ядерную политику, следует принимать во внимание ограниченную в современных условиях потребность в ядерном арсенале, а также те риски военного и политического характера, которые влечет за собой наличие большого запаса ядерных вооружений. Создать очередной массив боеголовок (как предлагает администрация Буша) значит только усугубить эти риски.

Ядерные технологии изобретены, и этот факт отмене не подлежит. Однако, как замечали госсекретари США Джордж Шульц (George Shultz) и Генри Киссинджер (Henry Kissinger), бывший министр обороны Уильям Перри (William Perry), бывший сенатор Сэм Нанн (Sam Nunn), а также бывший министр иностранных дел Великобритании Маргарет Беккетт (Margaret Beckett), американское правительство в принципе имеет возможность предпринять шаги, которые в конечном итоге приведут к полному запрещению ядерного оружия. Учитывая, что опасность, которую оно представляет, перевешивает выгоду, приобретаемую его обладателем, Соединенным Штатам надлежит возглавить всемирную кампанию по уменьшению роли ядерного оружия в международных отношениях.

Прежде...

В период `холодной войны` проводившаяся Соединенными Штатами политика сдерживания сводилась к убеждению советских лидеров в том, что в случае нанесения ядерного удара их собственные ценные ресурсы (население, вооруженные силы, промышленные центры) могут быть уничтожены. Существовали весьма разные оценки количества ядерных ракет, нужных для придания вышеупомянутой угрозы достаточного веса, то есть, попросту говоря, для нанесения ответного ядерного удара. Оптимисты говорили, что достаточно ограниченного арсенала, а пессимисты настаивали на необходимости иметь намного больше оружия, чем Советы. Эти споры вкупе с давлением со стороны вооруженных сил вылились в накопление огромного количества ядерного оружия, что теперь представляется непростительной ошибкой. Советы тоже не забывали приумножать свой арсенал. На пике гонки вооружений США и СССР имели в сумме до семидесяти тысяч ракет (в настоящее время их около тридцати тысяч). Стороны добились состояния `гарантированного взаимного уничтожения`, осознание которого стало определяющим признаком психологии эпохи `холодной войны`.

Политика сдерживания принесла свои плоды (хотя я полагаю, что она сработала бы и при меньшем арсенале). Советский Союз и его союзников по Варшавскому договору удалось остановить, после чего ядерное табу приняло новую форму: американские и советские лидеры осознали, что применение ядерного оружия, какие бы тактические выгоды оно ни сулило в краткосрочном периоде, в конечном итоге окажется катастрофичным. Пример Хиросимы и Нагасаки стоял у всех перед глазами, так что реального применения ядерных ракет удалось избежать, причем этот исход стал следствием не какой-либо последовательной политики, а цепочки решений, принимавшихся каждый раз сообразно с обстоятельствами.

Но теперь мир изменился - и обстановка требует нового подхода.

... и теперь

Администрация Буша описала свою ядерную стратегию теми же общими словами, что и всю военную доктрину. Утверждается, что ядерное оружие нужно для `защиты друзей и союзников`, `деморализации противника`, `сдерживания агрессоров` и `разгрома врага`. Правительство утверждает, что от `подхода, основанного на угрозе`, характерного для периода `холодной войны`, оно переходит к более гибкому и дальновидному `подходу, основанному на имеющихся средствах`. Прежняя стратегическая триада, состоявшая из межконтинентальных баллистических ракет, бомбардировщиков и атомных подлодок, дополняется средствами противоракетной обороны и `инфраструктурой реагирования`, позволяющей быстро адаптироваться к меняющейся обстановке. Проблема, однако, в том, что подход, основанный на имеющихся средствах, лишает нас возможности осмысленно реагировать на вновь возникающие угрозы. Вместо того чтобы анализировать политический аспект происходящего, оценивать цели и задачи противника и имеющиеся в его распоряжении силы и средства и просто делать то, что необходимо, предлагается основывать свои решение только на том, какие именно средства имеются в нашем распоряжении и что мы можем с ними сделать.

Дж. Д. Крауч (J. D.Crouch), бывший в январе 2002 года помощником министра обороны по международной безопасности, так объяснял новую политику: `это способ сократить войска ... [снизить] зависимость от ядерных вооружений ... [в то же время делая] ядерное оружие максимально безопасным, надежным и эффективным`. Тогда, в самом деле, произошло некоторое сокращение расходов. Количество стратегических боеголовок уменьшилось с 7600 в 2002 году до 5200 в 2006 году, однако общее число боеголовок, включая резервные, остается на уровне приблизительно десяти тысяч. Более того, несмотря на заверения администрации, новый подход не отличается разборчивостью. Текущая политика администрации практически не дает четких инструкций касательно размещения и боеготовности ядерных войск, а на настойчивые вопросы дается общий ответ: `Возможны любые варианты`. Даже после недавней встречи Буша и Путина в Кеннебанкпорте ответы на вопросы о планируемом масштабе ядерного арсенала сводились к туманным фразам о `минимальном уровне, необходимом для решения задач национальной безопасности`. Хуже того, оказалось ошибочным и даже опасным предполагать, что более широко обозначенная военная стратегия администрация Буша, сокращенно называемая `защита, деморализация, сдерживание, разгром` - распространяется и на ядерную политику тоже.

Защита, деморализация, сдерживание, разгром

Защита союзников всегда была ключевым компонентом американской политики недопущения распространения ядерного оружия. Ряду неядерных держав четко давалось понять, что в случае опасности Вашингтон защитит их. Этот принцип обладал и обратной силой: Соединенные Штаты обязались не применять ядерное оружие против стран, не обладающих им, но подписавших договор о нераспространении ядерных вооружений, за исключением случаев, когда данное государство нападало на США или на их союзника.

Все так, но, учитывая повышенное количество мелких угроз в современном мире, вокруг идеи `защиты` встает масса непростых вопросов. До каких пределов распространяется готовность США защищать союзников? Следует ли защищать страну, если на нее еще не напали, но нападение представляется неизбежным? А если только технически возможным? Распространяется ли принцип защиты на нападения с обычным оружием? Правительственные чиновники взяли за правило отвечать на подобные вопросы неясными угрожающими формулировками наподобие фразы `всеми возможными способами`, однако в контексте глобального ядерного доминирования США такая реакция представляется чересчур широкой и даже контрпродуктивной интерпретацией понятия `защиты`. Было бы разумнее понимать `защиту` в более узком смысле, четко заявив, что ядерный контрудар воспоследует в случае и только в случае ядерного удара, направленного на США или на их союзников.

`Деморализация` ставит еще больше вопросов. Принятая в 2002 году администрацией Буша стратегия национальной безопасности гласит: `Наши войска будут обладать достаточной мощью, чтобы деморализовать противника и вынудить его отказаться от намерения заниматься военным развитием в надежде превзойти или хотя бы сравняться с мощью Соединенных Штатов`. В том, что касается обычных видов вооружения, данная политика, возможно, и применима, но в случае с ядерным оружием она однозначно контрпродуктивна. Большой ядерный арсенал США ни в малейшей степени не способствует отказу малых стран от попыток приобрести собственное ядерное оружие, а, наоборот, стимулирует эти попытки. Ядерное оружие превратилось в сильнейший уравнивающий фактор: как только вам удалось обзавестись (или же сделать вид, что обзавелись) небольшим количеством ядерных боеголовок и средствами их доставки, как вы оказываетесь застрахованы от ядерного удара по вашей собственной территории, отчего ваш политический вес сильно повышается. Таким образом, крупные ракетно-войсковые соединения США не деморализуют потенциального противника и не только не разубеждают обзаводиться собственным ядерным арсеналом - наоборот, подталкивают делать это.

Концепция сдерживания не устарела после окончания `холодной войны`, однако теперь, когда вражде с СССР настал конец, этот термин несколько поменял свое значение. Сдерживание России, так же, как и сдерживание Китая и прочих государств, обладающих ядерным оружием, справедливо остается одним из приоритетов ядерной политики США. Однако для выполнения этой задачи совершенно не нужны тысячи боеголовок - достаточно и нескольких сотен. Ведь необходимости постоянно держать под ядерным прицелом множество целей на территории России больше нет, равно как и нет необходимости держать тысячи единиц стратегического вооружения в состоянии секундной готовности или же размещать ракеты в Европе, ведь любая цель может быть поражена с территории США или с поверхности океана. В изменившихся условиях эффект сдерживания вполне может быть достигнут с гораздо меньшим арсеналом, а стремиться к состоянию `гарантированного взаимного уничтожения` вообще нет никакого смысла.